Статьи и проповеди. Часть 8 (25.03.2013 – 14.12.2013)

Жизнь в больнице течёт нормально, только мешают больные. Любая крупная корпорация доходит до своего самоотрицания, когда ей начинают мешать те, для кого она создана. Министерству здравоохранения иногда мешают больные, министерству образования — учителя и ученики. Чиновники вообще-то неплохо обходятся и без них. Министерства получают деньги и хорошо их осваивают, только мешают какие-то дети, какие-то родители, какие-то неправительственные организации. Подобная бюрократизация Церкви роднит Её с земными структурами, не пользующимися доверием. И тогда Церкви (о, ужас!) будут мешать грешники и святые. Все интересующиеся Господом Иисусом Христом, включая самого Иисуса Христа (как в легенде о Великом Инквизиторе написано) будут мешать. Хватит тут маячить, понимаешь, со своими словами вечной Истины и Правды. Не надо нам этого, мы и так всё прекрасно решили и устроились. Легенда о Великом Инквизиторе, в полном действии, иллюстрированная действительностью. Представляете!

Церковь не имеет права отпустить себе грехи, написать себе индульгенцию в том, что Она не выполняет свою прямую функцию. Если я знаю, что Христос — Спаситель, а мир погибает, и я погибаю тоже (а без Христа погибает всяк человек), и если я реально прикоснулся к благодати искупления, и она во мне не тща, то есть не бесполезна, тогда я всю жизнь буду стремиться к тому, чтобы об этом узнали другие и прикоснулись к этому же опыту. Потому что во Адаме мы все едины. То есть, мы за всего Адама болеем. Как Силуан Афонский говорил: «Во Адаме мы понимаем Адама, а во Христе хотим, чтобы весь Адам спасся». То есть, нельзя делать вид, что, раз я верую, то всё в порядке. Как эт о всё в по рядке?

Вообще, эту проблему решал тот же незабвенный Фёдор Михайлович. Он в романе «Братья Карамазовы» писал «знаю я, что денежное довольствие иерея недостаточно. Знаю, что денег мало. Знаю, что жизнь ваша скудная. Но ты пойди к людям, пойди к простолюдину и почитай ему притчу из Луки, расскажи ему про Марию Египетскую, расскажи ему про блудного сына и про историю Иосифа. Сокруши сердце простолюдина разговором о Слове Божьем. Потому, что гибель народу без слова Божьего. И потом посмотришь, откуда деньги возьмутся». Ты увидишь сам, как изменится сердце человеческое, с какой благодарностью оно ответит. Всё решится потом оттуда. Но если это не сделано и жизнь пошла дальше?.. В девятнадцатом веке речь шла о приведении к полноте жизни во Христе формально православных людей, которых было подавляющее большинство. А сегодня уже речь не идёт о приведении к полноте жизни во Христе формального большинства, наполняющего страну. Потому что нет уже формального большинства. Уже есть всякие «исты», от атеистов до адвентистов, иеговистов и кого хочешь. Есть всякие кришнаиты, сектанты, мистики. Есть люди просто уже оторванные от человеческой жизни, а не только от благодати. А мы что, будем продолжать дальше писать победные реляции о том, что на Шипке всё спокойно?

Внутри Церковь действует евхаристично, а наружу миссионерски. Это две необходимые вещи, присущие Её природе. То есть, наружу — миссия. Внутри — Евхаристия. Если Евхаристия прекращается — Церковь умирает. Если миссия прекращается — значит осталось только убить Евхаристию, чтобы убить уже сердце в человеке. Он лежит и ранен. Осталось только ему сердце остановить.

Как увидеть предел, за которым уже нет смысла прилагать усилия? Может быть, общество настолько развращено, что просто не способно более воспринять проповедь?

Возможно. Существует такая тема как выработанность материала. Можно предположить, что человеческий материал выработан. Возможно, жила пуста, скважина выработана. Но так можно сказать, только если ты потрудился в этой жиле, в этой разработке, в этой породе. Ведь сама жизнь нас удивляет, когда ты приходишь к людям, которых считал не способными к серьёзному труду, внимательному слушанию — то можешь быть удивлен до полусмерти тем, что тебя слушают, на тебя смотрят с открытыми глазами и полуоткрытыми ртами, тебе боятся задавать вопросы, чтобы не перебивать. И ты чувствуешь, что всё, что ты говоришь — подобно воде, которая впитывается в мгновение. Такие вещи может пережить любой проповедник. Это будут золотые часы его жизни, а таких аудиторий у нас полным-полно.