Статьи и проповеди. Часть 8 (25.03.2013 – 14.12.2013)

«Дорога в очах Господних смерть святых Его!

О, Господи! я раб Твой, я раб Твой и сын рабы Твоей; Ты разрешил узы мои.

Тебе принесу жертву хвалы, и имя Господне призову.

Обеты мои воздам Господу пред всем народом Его,

во дворах дома Господня, посреди тебя, Иерусалим! Аллилуйя»

Наша Евхаристия есть расширение узкого круга апостольской общины до Вселенских масштабов и включение в число трапезующих, поющих и причащающихся великого множества людей «из всякого колена и языка, и народа, и племени» (Откр.5:9)

Дай Бог только, чтобы пропорционально числу спасаемых, с той же прогрессией не возрастало число Иуд.

Об этом будем просить, стоя перед Чашей: «Ни бо врагам Твоим Тайну повем, ни лобзания Тебе дам, яко Иуда.»

Псалом 115

1. Я веровал, и потому говорил: я сильно сокрушен.

2. Я сказал в опрометчивости моей: всякий человек ложь.

3. Что воздам Господу за все благодеяния Его ко мне?

4. Чашу спасения прииму и имя Господне призову.

5. Обеты мои воздам Господу пред всем народом Его.

6. Дорога в очах Господних смерть святых Его!

7. О, Господи! я раб Твой, я раб Твой и сын рабы Твоей; Ты разрешил узы мои. 8Тебе принесу жертву хвалы, и имя Господне призову.

9. Обеты мои воздам Господу пред всем народом Его,

10. во дворах дома Господня, посреди тебя, Иерусалим! Аллилуия.

Титаник: гибель умного и гордого мира (11 апреля 2013г.)

О «Титанике» как модели цивилизации

Недавно смотрел с детьми «Титаник» Кэмерона. Не специально, просто его «крутили» по ТВ. Настоящий просмотр хорошей пьесы или кино — это когда все до нюансов известно, и уже не следишь за сюжетом, потому что знаешь его. Тогда смотришь и думаешь, смотришь и анализируешь, и многое тогда начинает открываться. Это то, о чем говорят: «Настоящий театр начинается тогда, когда пьеса знакома, как свои пять пальцев».

Кэмерон без сомнения — молодец. Он так проникся темой, что некоторые кадры смотрятся как документальные. Вот, в первое время после столкновения пассажиры и матросы действительно играли на палубе в футбол куском льда от айсберга. И фраза: «Мы одеты во все лучшее и умрем, как джентльмены», — действительно была произнесена Бенджамином Гуггенхаймом, одним из погибших на корабле бизнесменов.

Таких подробностей в фильме множество, вплоть до номера псалма, который поют в корабельном храме в утро трагедии; вплоть до пожилой пары, оставшейся в каюте тонущего корабля (это экс-конгрессмен США Исидор Штраус с женой Идой). Такое бережное восстановление подробностей катастрофы не может не удивлять и не впечатлять. И сам режиссер называл свой фильм «кинематографическим венком в память погибших на «Титанике».

Оставив за скобками романтическую упаковку, на фоне которой развертывается повествование (на фоне которой только и может что-то развертываться для современного зрителя), я смотрел и думал о том, насколько символична гибель этого корабля. Это, без сомнения, гибель целой модели цивилизации, сколь тяжеловесной, столь же и подогнанной в частях друг к другу. Это гибель умного и гордого мира. Не беда, что умного, но беда, что гордого. Пусть не целого мира, но гибель настоящей модели гордого мира, который перестал чувствовать свою уязвимость и смертность.

«Титаник» пошел ко дну 14 апреля 1912 года, то есть за два года до начала Первой Мировой войны и за пять лет до Революции в России. Дома Романовых, Гогенцоллернов, Габсбургов отойдут из области реальности в область преданий. Мир, который казался незыблемым, вскоре изменится изменением страшным и беспощадным. Но перед этим утонет корабль, который казался непотопляемым.

Корабль действительно был огромен. Его длина (270 метров) превышала высоту всех тогда стоявших в Штатах небоскребов. Один лишь вес руля «Титаника» превышал общий вес корабля Колумба «Санта Мария», на котором была открыта Америка. И для питания пассажиров на борту находилось одного лишь мяса 45 с лишним тонн. Это был плавучий город, светящийся огнями. Это был кусок цивилизованного материка, мягко оторвавшийся от суши и поплывший вдаль, так что если не смотреть на море, то и ощущения плавания можно было вовсе лишиться. Но на этом плавучем куске гордой цивилизации были все проблемы той же цивилизации.