В разговоре об Иисусе, в деле благовествования, всегда нужно искать, за что зацепиться. Если зацепиться не за что — беда. Филипп нашел, но заслуга — на евнухе, ибо тот читал.
Вскоре произошло и крещение.
«Между тем, продолжая путь, они приехали к воде; и евнух сказал: вот вода; что препятствует мне креститься? Филипп же сказал ему: если веруешь от всего сердца, можно. Он сказал в ответ: верую, что Иисус Христос есть Сын Божий. И приказал остановить колесницу, и сошли оба в воду, Филипп и евнух; и крестил его. Когда же они вышли из воды, Дух Святый сошел на евнуха, а Филиппа восхитил Ангел Господень, и евнух уже не видел его, и продолжал путь, радуясь» (Деян. 8: 36-39).
Как читаешь?
Что читаешь?
Разумеешь ли, что читаешь?
Удивительно важные вопросы, непонятность которых или пренебрежение которыми сигнализирует о языческом, а не христианском мире.
Вот Пасха пришла и началось чтение Деяний. Соответственно начаться должна и проповедь на тему Деяний. Если она не начнется, то в день внезапного посещения не стоит искать виновных. Так в Багдаде и кричали глашатаи: «Слушайте и не говорите, что вы не слышали».
Кто ты? (22 мая 2013г.)
«Кто ты?» — простой вопрос, но так ли просто на него ответить?
К Иоанну во время оно приходили в пустыню священники и левиты с вопросом: «
Это вопрос, выявляющий саму суть пророческого служения. Его можно расшифровать так: «Понимаешь ли ты сам себя? Осознаешь ли свое место в Божьем мире и Божьих планах? Ты действуешь только по наитию или само наитие пропускаешь через сито внимательного ума?»
Вопрос обращен и к нам, хоть мы не пророки. Есть мнение, что пророк действует экстатически, не понимая себя, отдаваясь во власть пришедшей силы. Может быть так, но тогда это не христианское пророчество. Подлинный пророк понимает сам себя, понимает, с кем и о чем говорит, а не рассыпает слова свидетельств, как жемчуга перед, всяким живым существом.
Иногда мудрец сжимает уста и закусывает язык, как сказано:
Иногда пророк не удерживает слово, и оно течет, нанося говорящему боль. Но и тогда он понимает происходящее и оценивает его трезво: «И
Итак, пророк понимает себя. Понимать себя должен и всякий человек. Попробуем обратить к себе вопрос иерусалимских священников и левитов: Ты кто? Что скажешь о себе самом?
Не проснувшаяся личность, человек, свернутый в трубочку, каковых большинство везде и всюду, скажет о себе скорее так: «Я что? Я ничего. Я — как все („Я — как все“ — это почти магическое заклинание). И никому никакого зла не делаю». Дальше — затянувшаяся пауза. Может быть, потом и осуждающее продолжение в виде указательного перста на многих: «Вот они делают зло, и еще они, и они. А я — никогда подобного не делаю». Все. Дальше уже говорить подлинно не о чем.
Это не ответ о себе. Это булькающие испарения на болоте. Не более.
Очень важно, чтобы человек, не зависимо от того, какое место он занимает в обществе, имел в себе и о себе смиренную мысль. Прораб на стройке и генерал армии, академик АН, мэр города или президент Республики, владелец завода или многодетная мать-домохозяйка равно могут исповедовать о себе нечто очень похожее.
«Я — подсудимый человек, и Бог меня будет судить. Кем бы ни считали меня люди, и что бы обо мне ни думали, я сознаю себя грешником, требующим милости от Бога и нуждающимся в покаянии».
Если при таких мыслях человек продолжает эффективно заниматься повседневными делами, не впадая в отчаяние и расслабление, то он действительно знает нечто важное и о себе, и о Боге, и о жизни вообще.
В человеке больше пустот, чем плотной ткани. На человека нельзя надежно опереться, тем более самому человеку нельзя опереться на себя. Возможное величие удачных дел или подлинных свершений должно только подчеркивать в человеке чувство внутренней зависимости от Бога и личное несовершенство. Но вернемся к Иоанну.