Статьи и речи об Украине: сборник

Съезд советов в Белоруссии решил, кроме того, слияние с Литовской республикой и признал необходимость федеративной связи обеих республик с Российской советской республикой. Телеграф принес известие, что советское правительство Литвы стоит на той же точке зрения, причем конференция партии литовских коммунистов, наиболее влиятельной из всех партий Литвы, оказывается, подтверждает позицию советского правительства Литвы. Есть все основания надеяться, что созываемый ныне съезд советов Литвы пойдет по тому же пути.

Таково еще одно подтверждение правильности политики советской власти по национальному вопросу.

Так от распада старого империалистского единства через независимые советские республики народы России приходят к новому добровольному братскому единству.

Путь этот, несомненно, не из самых легких, но он — единственный путь, ведущий к прочному, социалистическому союзу трудовых масс национальностей России.

«Известия ВЦИК» № 30,

9 феврали 1919 г.

ДВА ЛАГЕРЯ

На два лагеря раскололся мир решительно и бесповоротно: лагерь империализма и лагерь социализма.

Там, в их лагере, Америка и Англия, Франция и Япония, с их капиталами, средствами вооружения, испытанными агентами, опытными администраторами.

Здесь, в пашем лагере, Советская Россия, с молодыми советскими республиками, с нарастающей пролетарской революцией в странах Европы, но без капиталов, без испытанных агентов, без опытных администраторов, зато с опытными агитаторами, умеющими зажечь сердца трудящихся освободительным огнем.

Борьба этих двух лагерей составляет ось всей современной жизни, она наполняет все содержание нынешней внутренней и внешней политики деятелен старого и нового мира.

Эстляндия и Литва, Украина и Крым, Туркестан и Сибирь, Польша и Кавказ, наконец, сама Россия, — не самоцели, а лишь арена борьбы, смертельной борьбы двух сил: империализма, стремящегося укрепить ярмо рабства, и социализма, борющегося за освобождение от рабства.

Сила империализма — в темноте народных масс, обогащающих своих хозяев и кующих себе цепи угнетения. Но темнота масс — вещь преходящая, имеющая тенденцию неизбежно улетучиться с течением времени, с ростом недовольства масс, с распространением революционного движения. Капиталы империалистов…. но кому не известно, что капиталы бессильны перед неизбежным? Именно поэтому господство империализма не долговечно, не прочно.

Слабость империализма — в его бессилии ликвидировать войну без катастрофы, без усиления массовой безработицы, без нового ограбления своих же собственных рабочих и крестьян, без новых захватов чужих земель. Вопрос не в окончании войны и даже не в победе над Германией, а в том, на кого возложить миллиарды расходов но войне. Россия вышла из империалистской войны обновленной, потому что ока ликвидировала войну за счет империалистов, внутренних и внешних, она возложила расходы но войне на ее прямых виновников, экспроприировав этих последних. Империалисты не могут так поступать, они не могут экспроприировать себя самих, иначе они не были бы империалистами. Чтобы ликвидировать войну по-империалистски, они «вынуждены» обречь рабочих на голод (массовая безработица на почве закрытия «невыгодных» предприятий, новые косвенные налоги и бешеный рост цен на продукты), они «вынуждены» ограбить Германию, Австро-Венгрию, Румынию, Болгарию, Украину, Кавказ, Туркестан, Сибирь.

Нужно ли говорить, что все это расширяет базу революции, расшатывает основы империализма и ускоряет неизбежную катастрофу?

Три месяца назад империализм, упоенный победой, бряцал оружием, грозя наводнить Россию полчищами своей армии. Советская Россия, «убогая», «дикая», — разве она устоит против «дисциплинированной» армии англо-французов, сломивших «даже» германцев с их прославленной техникой? Так думали «ни. Но они упустили из виду «мелочь», они не учли, что мир, хотя бы и «похабный», неизбежно подорвет «дисциплину» армии, подымет ее против новой войны, а безработица и дороговизна жизни неизбежно усилят революционное движение рабочих против своих империалистов.

И что же? «Дисциплинированная» армия оказалась непригодной для интервенции: она заболела неизбежной болезнью, разложением. Хваленый «гражданский мир» и «порядок» превратились в свою противоположность, в гражданскую войну.