Читаем Статьи из "Арабесок" полностью

Едва появилось во Франции одно дешевое издание, как уже на другой год нахлынул потоп дешевых изданий.

уже на другой год целый потоп дешевых <сочинений?>


Еще не успеет Европа получить одно, как является другое.

а. Труды, издержки

б. Сочинения, труды, издержки идут быстро, скоро в обращение, и не успела Европа получить их последние произведения, уже они занимаются новым чем<-то>, уже в руках их движется, отработав его живо, скоро сбывают с рук, так же едва оставив для себя какое-нибудь впечатление и даже не оставляют никаких осадков собственно в душе своей [Далее была: Как же, как будто <…>]. Вся нация как будто служит почтою для всей Европы — рынок, где Европа получает и обменивает собственные произведения, как будто вся нация живет для Европы, для <того> только, чтобы приводить в сообщение Европу

в. Еще не успела Европа получить ее последних изданий, уже внутри ее совершен<но> новые являются. Она передает живо, скоро, всей Европе, даже не оставляя осадка собственно для себя, что будто вся нация подрядилась быть почтою или рынком для всей Европы, где Европа обменивает собственно свои произведения [Еще не успела ~ произведения написано на соседней странице. ]


К числу множества таких изданий принадлежит и вышеозначенное.

К числу [таких] множества дешевых изданий


К числу множества таких изданий принадлежит и вышеозначенное.

и означенное выше сочинение


Оно замечательнее других потому, что полезнее.

После «потому, что полезнее»: и более носит в себе целости


Это свод всех путешествий, изображение всего мира в его нынешнем географическом, статистическом и физическом состоянии, словом, книга, более всего находящая себе читателей, потому что путешествие и рассказы путешествий более всего действуют на развивающийся ум.

картина всего


Это свод всех путешествий, изображение всего мира в его нынешнем географическом, статистическом и физическом состоянии, словом, книга, более всего находящая себе читателей, потому что путешествие и рассказы путешествий более всего действуют на развивающийся ум.

нравоописательном, статистическом, физическом виде


Это свод всех путешествий, изображение всего мира в его нынешнем географическом, статистическом и физическом состоянии, словом, книга, более всего находящая себе читателей, потому что путешествие и рассказы путешествий более всего действуют на развивающийся ум.

книга, которая больше всего находит читателей


Это свод всех путешествий, изображение всего мира в его нынешнем географическом, статистическом и физическом состоянии, словом, книга, более всего находящая себе читателей, потому что путешествие и рассказы путешествий более всего действуют на развивающийся ум.

путешествия и рассказы о путешествиях действуют прежде всего


Это свод всех путешествий, изображение всего мира в его нынешнем географическом, статистическом и физическом состоянии, словом, книга, более всего находящая себе читателей, потому что путешествие и рассказы путешествий более всего действуют на развивающийся ум.

После «развивающийся ум»: [Это] [Оно составлено из самых верных известий, принесенных последними путешественниками и]


Сведения, принесенные новейшими путешественниками, в этой книге вложены в уста одного.

Все сведения, принесенные новыми путешественниками


Быть может, слишком взыскательному читателю станет досадно при мысли, что всё это рассказывает ему человек не существующий: свежесть впечатлений, сохраняемых очевидцем, ничем незаменима.

Слишком требовательному читателю


Быть может, слишком взыскательному читателю станет досадно при мысли, что всё это рассказывает ему человек не существующий: свежесть впечатлений, сохраняемых очевидцем, ничем незаменима.

[бывает] становится досадно, когда вообразит


Быть может, слишком взыскательному читателю станет досадно при мысли, что всё это рассказывает ему человек не существующий: свежесть впечатлений, сохраняемых очевидцем, ничем незаменима.

рассказывает человек, сам не бывший, идеальный


Быть может, слишком взыскательному читателю станет досадно при мысли, что всё это рассказывает ему человек не существующий: свежесть впечатлений, сохраняемых очевидцем, ничем незаменима.

и для него ничем незаменима свежесть впечатлений, рассказанных самим очевидц<ем>. Далее: Но эта форма полезна вообще, тем более, что идеальный путешественник ни слова не говорит о своих собст<венных> чувствах


Язык перевода ясен и жив.

Перевод [оч<ень>] хорош


Картинки очень хороши.

а. тоже не дурны

б. [совершенно] такие же, как и в оригинале. Далее: Издание для нас очень дешево.


В месяц выходит довольно большая тетрадь в 4, печатанная в два столбца.

В каждый месяц выходит значительная тетрадь


В Москве это же самое сочинение начал переводить г. Полевой.

начал это же сочинение


Он выдал уже один том; если выйдут остальные пять, то и его издание будет дешевое.

а. и дурно сделал, что выдал только один <том?> вместо обещанных шести. Ему особенно нужно было обратить внимание

б. дешево тоже. Пошло же счастье Дюпону Дюрвилю

Атлас к космографии, изд. Ободовским.

Атлас этот принадлежит к вышедшей за два года пред сим космографии г. Ободовского.

Перейти на страницу:

Все книги серии Другие редакции

Похожие книги

1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену