Статьи, речи, приветствия 1929-1931

Дети должны знать уродливо-смешную жизнь миллионера, забавную жизнь чиновников церкви, служителей бога. Разумеется, дети посмеются над забавной историей пропажи и поисков генерала и над историей о том, как новые Петры Амьенские в цилиндрах и тиарах организуют «крестовый поход» против отцов и старших братьев советских детей. Надобно талантливо и весело показать детям пороки прошлого. «Серьёзно» говорить о пороках значит «фиксировать» — закреплять внимание на пороках, в которых ведь есть кое-что соблазнительное, а для восприятия соблазнительного в детях есть «почва», унаследованная ими от родителей. Социальные пороки должны быть показаны в лёгкой сатирической форме как отвратительные и смешные уродства.

Говорить детям суконным языком проповеди — это значит вызвать в них скуку и внутреннее отталкивание от самой темы проповеди, — как это утверждается опытом семьи, школы и «детской» литературы дореволюционного времени.

Взгляд на детей как на воск и глину, как на материал, из которого можно лепить всё, что угодно, — давно пора оставить, взгляд этот давал три категории результатов: большинство детей вырастало безличными, безответственными и покорными действительности, меньшинство делилось на две группы: группа побольше численностью давала циников и карьеристов, поменьше — уходила в романтическую революцию народников.

Природе ребёнка свойственно стремление к яркому, необычайному. Необычайным и ярким у нас в Союзе является то новое, что создаёт революционная энергия рабочего класса. Вот на этом необходимо закреплять внимание детей, это должно быть главнейшим материалом их социального воспитания. Но об этом надо рассказывать, это надо показывать талантливо, умело, в формах легко усвояемых.

Рабочий класс, воспитывая и выдвигая из своей среды мастеров культуры, обязан особенно строго и тщательно отбирать из них людей, способных к деятельности педагогической. Основным качеством таких людей должна быть прежде всего любовь к детям, затем — широкое образование.

К детям надо относиться честно. Надо уметь сказать им: мы, отцы, кое-чего ещё не знаем, вы, ребята, пришли в мир для того, чтобы знать всё.

Не говоря о том, что учить детей — дело необходимое, следует понять, что весьма полезно и нам самим учиться у детей.

О солитёре

Чем более решительно рабочий класс «ломает хребет» зсесоюзному мещанину, тем более пронзительно и жалобно попискивает мещанин, чувствуя, что окончательная гибель приближается к нему всё быстрее.

Ему мерещится, что в его лице «погибает весь русский народ». Опьянённый болезненным самомнением, он, как пьяный, воображает, что шатается не сам, а земля под ним. Он привык считать себя «солью земли» и знает, что «почва, лишённая солей, неплодородна». Он «не считает возможным культуру будущего без свободного участия индивидуального начала» — без его, мещанина, участия в качестве «соли».

Но — солей много, они состоят из кислот, и некоторые соли, перенасыщая почву, делают её бесплодной; такая кислая почва называется солонцами, солончаками.

Как «соль» мещанство весьма много «насолило» рабочему и крестьянину, выступив против них после Октября на стороне помещиков, фабрикантов, банкиров, авантюристов и бандитов. Оно продолжает «солить» рабочему классу и Советской власти до сего дня, о чём свидетельствуют контрреволюционные заговоры, бесчисленные акты предательства, подлая работа политиканствующих белоэмигрантов, гаденькие предательства бывших лакеев рабоче-крестьянской власти: Беседовских, Соломонов, Дмитриевских и всех прочих, кому со временем даже дети плюнут в глаза.

Солей много, и есть — солитёр, паразит; он не имеет ничего общего с солями, кроме некоторого звукового родства. Солитёр — по-французски единственный — это ленточный глист, он живёт в кишечной полости человека, питаясь его соками, состоит из массы отдельных слабо связанных между собою члеников и достигает длины трёх-четырёх метров. Если выгнать из кишок девяносто девять члеников, но оставить только одну головку, — солитёр снова чудовищно разрастается. Медицина установила, что влияние солитёра на слабых людей выражается головокружениями и общим упадком сил.

Мещанство, как целое, чрезвычайно похоже на солитёр: оно — тоже паразит, тоже существует, питаясь чужими соками, тоже обладает поразительной способностью быстрого размножения.

Основное свойство каждого отдельного мещанина — его убеждение в том, что он — «единственный», «неповторимый», и поэтому он считает себя «женихом на всех свадьбах и покойником на всех похоронах». Он требует от государства тщательного ухода за ним, «гуманного» отношения к нему, требует полной свободы выражения его ощущений и свободы питания чужими соками. В огромном большинстве племя мещан — племя потребителей, как производитель мещанин вносит в жизнь разнообразные жалобы на «судьбу» и всяческий словесный мусор.

Сам он — гуманист и доказывает это всюду, где может, даже в «Поваренной книге для молодых хозяек». Он учит их: