Статика

— А вот и виновник событий! — пророкотал он на весь бар. — Дамы и господа, позвольте представить Вам моего родного братца, Германа Петровича Лукина! Самый известный детектив на планете Статика и во всем земном секторе Галактики! В одиночку поборол трех акалоитов! Голыми руками! Кроме того — благодаря ему Земляне победили в войне с червями!

Раздались жиденькие аплодисменты — кто-то поверил в галиматью, что нес брат. Остальные захохотали. Даже одноглазый бармен.

— Гера — он такой! — прокричал Толик. Надо же, Антону даже его удалось споить! Толика я пьяным видел лишь один раз в жизни — лет пять назад — когда кто-то спалил половину бара.

Знакомых лиц было много: я увидел Ворона, меланхолично попивающего минералку, Вадика с пятого этажа — вместе с супругами Клер и Джошом они курили травку, Эдика, веселого мужичка с заправки — он завладел гитарой братца и что-то тихонько бренчал … Лера с Алешей тоже были здесь. Лера грустно мне улыбнулась, а Алеша приветственно замахал рукой — надо же, а когда выпьет, парень вполне ничего.

— Штрафную! — прокричал кто-то. — Налейте Гере штрафную!

Ко мне тут же подкатили Леруа и Ден Малик с огромным пластиковым кубком, наполненным водкой. Малик подмигнул мне здоровым глазом — под левым еще не прошел синяк. Я непроизвольно улыбнулся — журналист был, конечно, порядочной сволочью, однако ж его настойчивость все больше и больше мне импонировала.

— За Гер-Мана! — провозгласил заплетающимся голосом Леруа, торжественно вручая мне кубок. — За моего лучшего друга!

Я с кислой улыбкой осушил кубок до дна.

К тому времени, когда в нем не осталось ни капли, улыбка у меня благополоучно переродилась в оскал — я кинулся к стойке и не пожалел червонца за литровую бутылку газировки с натуральным привкусом лимона — срочно потушить пожар, который охватил горло, пищевод и желудок!

Толпа разразилась оглушительными аплодисментами, голографическая девчонка послала мне воздушный поцелуй, заиграла задорная музыка, и все, наконец, забыли про беднягу детектива.

«Ты наемник…»

Когда в бутылке кончилась вода, я смог перевести дух. По телу пробежало приятное тепло, вечеринка нравилась мне все больше и больше. Я приметил двух давешних девчонок — они заманчиво крутили бедрами в такт музыке. Антон уже плясал рядом с одной из них — рыженькой. Вторая, зеленоволосая, с редкими оранжевыми прядями, призывно поглядывала на меня. Красивая, по крайней мере — в моем вкусе.

Смуглая, юркая девчонка — наверняка хороша в постели.

Совсем не похожа на Марину. Кроме последнего пункта, разумеется.

Я покачал головой, взял у Толика две бутылки пива (тот подмигнул мне единственным глазом — веселись, мол), и забрался за свободный столик.

Ко мне тут же попытался подсесть Малик, но я на него зыркнул так, что журналист лишь выставил вперед руки, будто защищаясь, робко улыбнулся и исчез в толпе.

Заиграла печальная мелодия о потерянной любви и нежелании отца выдать дочь замуж за красивого юношу-мутанта, у которого был лишь один недостаток — третий глаз над переносицей. «Ну и что, что третий глаз — зато в постели он горазд!» — возмущалась тонюсеньким голосом певица. Медленный танец, короче говоря. Гости разбились по парам, меня потянула за рукав зеленоволосая девушка.

— Потанцуем? — спросила она, проводя язычком по пухлым алым губкам. Очень эротично.

Я кивнул. Почему бы и нет?

Девчонка прижалась ко мне всем телом, и мы закружились на одном месте.

— Меня зовут Саша, — не выдержала девушка, стараясь взять инициативу в свои руки. Раз уж я никак себя не проявлял.

— Гера, — сказал я. В мозгу молнией сверкало только одно лицо.

Марина.

Пока что я слишком мало выпил, чтобы забыть ее, выкинуть из головы…

— Ты правда детектив? — спросила Саша, доверчиво кладя подбородок мне на плечо.

— Да, — ответил я.

— Не очень-то разговорчив, я посмотрю, — прошептала зеленоволосая девчонка. — Но ничего… Я слышала, что у тебя любимая девушка погибла много лет назад, и то до сих пор ее любишь… Это так?

— Извини, — сказал я и освободился из ее объятий. Вернулся к своему столику, уставился на столешницу. Надо выпить пива. Как можно больше. Чтобы спокойно уснуть за столом. А завтра — пошляться по парку, вдруг еще раз удастся увидеть воробья.

Их так мало на планете осталось — большая удача увидеть хотя бы одного.

— Гера, — позвал кто-то тихо.

Я поднял мутный взгляд.

Напротив сидела Лера.

— Послушай, — сказала она, — я не знаю за что ты меня уволил и не буду тебя попрекать. Но мне тебя жалко, Герман! Какого черта ты рушишь свою жизнь? У тебя есть деньги — сваливай со Статики! А лучше для начала найди себе хорошую девчонку, женись на ней и тогда уже улетай к чертовой матери отсюда!

Я хихикнул:

— А вот ты, Лера, согласилась бы со мной улететь? А?

Ее прекрасное личико нахмурилось.

Я погладил ее волосы — шелковистые, светлые, очень приятные на ощупь:

— Ты красивая, Лера… красивая, как она. Почти как она. И даже характеры у Вас похожи… но проблема в том, что ты не она. И никогда ею не будешь.

— Гера… — прошептала Лерочка. — Так нельзя, ты губишь себе…