Статский советник

— Откуда? Г-газеты об этом еще написать не успели.

Слова были произнесены самым обычным голосом, но по контрасту с предшествующим шептанием прозвучали очень громко.

— Слухом земля полнится, — насмешливо прошелестела «сотрудница». — У нас, революционеров, свои телеграфы.

— А п-поточнее? Все-таки откуда? — не поддался игривости статский советник.

— Диана, это очень важно, — пророкотал Бурляев, как бы сглаживая некоторую резкость вопроса. — Вы даже себе не представляете, до какой степени…

— Отчего же, представляю, — женщина откинулась назад. — За Храпова всех вас, господа, могут погнать с насиженных мест. Не так ли, Эраст Петрович?

Фандорин подумал, что ее низкий, придушенный голос несомненно обладает чувственным эффектом. Как и мускусный аромат, и ленивые, грациозные движения узкой руки, небрежно поигрывающей серьгой в ухе. Становилось понятно, почему в Жандармском и Охранном из-за этой Мессалины кипят такие страсти.

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — он чуть наклонился вперед. — Вам кто-нибудь про меня уже рассказывал?

Диана, кажется, улыбнулась — шепот стал вкрадчивой:

— И неоднократно. Вами, мсье Фандорин, в Москве многие интересуются. Вы любопытный персонаж.

— А в последнее время кто-нибудь говорил с вами о господине статском советнике? — встрял Бурляев. — Например, вчера? Кто-нибудь у вас тут был?

Эраст Петрович недовольно покосился на непрошеного помощника, а Диана беззвучно рассмеялась:

— У меня, Пьер, много кто бывает. Говорил ли мне кто-нибудь про мсье Фандорина? Право, не припомню.

Не скажет, понял Эраст Петрович, мысленно отметив «Пьера». Пустая трата времени.

И подпустил в голос металла:

— Вы не ответили на мой первый вопрос. От кого именно вы узнали, что г-генерал Храпов убит?

Диана порывисто поднялась, шепот из обволакивающего стал резким, словно шипение обозленной змеи:

— Я у вас на жаловании не состою и отчетов давать не обязана! Вы забываетесь! Или, быть может, вам не объяснили, кто я? Извольте, я отвечу на ваш вопрос, но на этом разговор будет окончен. И больше сюда не приходите! Слышите, Петр Иванович, чтобы я этого господина здесь впредь не видела!

Подполковник растерянно пригладил коротко остриженные волосы, явно не зная, чью сторону принять, а Фандорин невозмутимо сказал:

— Хорошо, сейчас мы уйдем. Но я жду ответа. Женщина переместилась к окну, серый прямоугольник которого стал обрамлением точеному силуэту.

— Убийство Храпова — секрет Полишинеля. Вся революционная Москва об этом уже знает и ликует. Сегодня будет даже вечеринка по этому поводу. Я приглашена, но не пойду. А вы можете наведаться. Если повезет — сцапаете кого-нибудь из нелегальных. У инженера Ларионова собираются. Поварская, двадцать восемь.

— Почему вы прямо не спросили ее про Сверчинского? — сердито спросил подполковник, когда ехали в санях обратно в Отделение. — Я подозреваю, что он ее вчера навещал и вполне мог проговориться. Вы сами видели, что это за особа. Играет с мужчинами, как кошка с мышатами.

— Да, — рассеянно кивнул чиновник. — Характерная д-дамочка. Ну да бог с ней. Что нужно сделать, так это установить наблюдение за квартирой этого Ларионова. Отрядить самых опытных филеров, пусть проследят каждого из гостей до дому и установят личность. Потом размотаем контакты каждого из них, по всей цепочке. Выйдем на того, кто первым узнал о Храпове, а там и до Боевой Группы будет недалеко.

Бурляев снисходительно обронил:

— Ничего этого делать не нужно. Ларионов — наш агент. Квартира устроена нами, специально. Чтобы недовольные и сомнительные личности были под нашим присмотром. Зубцов, умница, придумал. У Ларионова всякая околореволюционная дрянь собирается. Поругать власти, попеть недозволенные песни и, конечно, выпить-закусить. Стол у Ларионова хорош, наш секретный фонд оплачивает. Берем болтунов на заметочку, заводим на каждого папочку. Как попадется на чем серьезном — у нас уж на голубчика полная бухгалтерия.

— Но ведь это провокация! — поморщился Эраст Петрович. — Вы сами плодите нигилистов, а потом сами же их арестовываете.

Бурляев почтительно приложил руку к груди:

— Извините, господин Фандорин, вы, конечно, известный авторитет в сфере криминалистики, но в нашем охранном ремесле мало что смыслите.

— Так что же, слежка за гостями Ларионова не нужна?

— Не нужна.

— Что же вы п-предлагаете?

— Тут и предлагать нечего, и так ясно. Сейчас вернусь и отдам приказание Евстратию Павловичу готовить операцию по задержанию. Заберем всех голубчиков широким бреднем и поработаю с ними на славу. В чем вы правы, так это в том, что от кого-то из них ниточка к нашей БГ тянется.

— Арест? Но на каком основании?

— А на том, дорогой Эраст Петрович, основании, что, как справедливо заметила Диана, нас с вами не сегодня-завтра погонят с должностей к чертовой матери. Нет времени слежку разворачивать. Результат нужен.

Фандорин счел необходимым перейти на официальный тон:

— Не забывайте, господин подполковник, что вам предписано выполнять мои указания. Необоснованного ареста я не допущу.

Однако Бурляев перед нажимом не спасовал: