Статус

И пусть он был чертовски привлекателен во всём – в том, как стоял, небрежно засунув руки в карманы джинсов; в том, как внимательно слушал, иногда вставляя в беседу короткие профессиональные комментарии; в том, как смотрел на неё – он ей не ровня. И точка.

Саша сделал музыку громче и присел на несколько сложенных друг на друга мешков с клеем, доставая сигарету. Работы было много, но он ещё и не с такими объёмами справлялся. И зачем людям сразу три огромных ванных комнаты? Слонов купать?

Он закурил, настойчиво отгоняя мысли о Полине. Идиотские, надо сказать, мысли, потому что видел её один раз в жизни. Она была слишком… далёкой. Как другая галактика, до которой ему никогда не добраться, как бы ни хотел. Дорогая штучка, на такую не заработать, даже если он с утроенной скоростью будет выполнять такие заказы, как этот. И всё равно не шла из головы. Наверное, потому что была настолько недосягаема.

– Вообще-то курить здесь не стоит. – Эти слова прозвучали так неожиданно, что Саша невольно вздрогнул. Он так глубоко ушёл в размышления, что перестал замечать окружающую действительность. Это была Полина. Одна. Наверное, приехала выбрать плитку, как и собиралась.

– Чего боишься? Что дом сгорит или что пропахнет сигаретами?

– Второе.

– Вряд ли. Выветрится. Но если тебя это так волнует…

– Да нет. Если выветрится, то можно.

Она прошлась по ванной, над которой он работал последние пару дней, убирая недоделки той бригады, что выполняла здесь ремонт до него. А Саша так и сидел, наблюдая за ней и делая жадные тяги. Полина была одета в короткую шубу и джинсы. Вроде – ничего особенного, но те так ладно на ней сидели, что Саша с трудом уговаривал себя перестать пялиться на девушку.

– Я в этом ничего не понимаю, но вижу, что работа у тебя есть и без плитки?

– Есть.

– Понятно. Лёлик, как всегда экономит.

– Бывает.

Он докурил и затушил окурок прежде чем подняться со своего импровизированного стула. Подошёл к ней, вставая рядом и засунув руки в карманы джинсов, будто хотел избавиться от желания прикоснуться. Только вдыхал тонкий аромат её духов, смешанный с запахом сигаретного дыма.

– Вообще я люблю, когда курят. Папа курил, – неожиданно произнесла она, не поворачиваясь к нему и глядя на то, что можно было назвать самой скучной картиной в жизни – цементную стяжку на стене.

– Ясно, – только и смог ответить Саша, не зная, что ещё сказать. – А я люблю курить.

– Я это поняла. – Она всё же повернула голову и посмотрела на него, как тогда, когда столкнулись на лестнице. – И тебе идёт.

– Идёт… курить?

– Да. Сигарета тебе идёт. Ну, знаешь, некоторые курят, и это будто из другой оперы. А тебе – идёт.

Это был странный разговор. И Саша чувствовал себя странно. Будто они могли поговорить о чём-то более интересном, но не решались этого сделать. Или, наоборот, лучше было бы вообще беседовать только о деле, а им хотелось затронуть ещё какие-то темы.

– Если это комплимент, то спасибо.

– Не за что.

Она отошла, доставая из сумки маленький ноутбук, и Саша едва удержался, чтобы не потрясти головой в попытке избавиться от этого наваждения. Мысли о Поле были такими контрастными, что от них хоть на стенку лезь. То он пытался воспринимать её только как работодателя. То размышлял о том, почему у него проскакивают мысли: «а смог ли бы он содержать её, если бы вдруг у них что-то было»? Это казалось таким беспросветно-идиотским, что Саша не узнавал сам себя. Никогда он ещё не реагировал на девушку так. И понять причину, почему теперь всё иначе, пока не мог.

– Ладно. Мне нужна твоя консультация. – Полина осмотрелась, ища глазами, куда бы присесть, и Саша неожиданно для самого себя сделал то, что совершенно не собирался. Стащил через голову футболку и кинул на мешки плитонита.

– Она чистая, – уточнил зачем-то, как будто могло быть по-другому.

– М-м-м, спасибо. – Полина поспешно отвела глаза и, кажется, даже покраснела, чего от неё совершенно не ожидал. Но садиться не стала. Поставила ноутбук на его футболку и подошла к нему. – Красиво. Больно было?

Она с интересом рассматривала его татуировки – от предплечья они шли наверх, к шее, а после спускались на лопатки.

– Терпимо.

– Можно потрогать?

– Можно.

– Я бы себе тоже сделала. Небольшую.

Саша вздрогнул, когда прохладные пальцы Полины невесомо прошлись по его предплечью и спине. Она стояла позади него, а он чувствовал себя подростком, которому срочно нужно было отойти и подрочить. Простые прикосновения возбуждали так, как ничто и никогда раньше.

– Не советую, – глухо ответил, сжимая руки в кулаки.

– Почему?

– Просто не советую.

– Ладно.

Она убрала руку, и Саша, не поворачиваясь к ней, пошёл к двери.

– Я сейчас. Покурить хочу.

– Кури здесь.

– Сейчас вернусь.

Выйдя, он в который раз обругал себя последними словами и присел на нижнюю ступеньку лестницы. Саша мог поспорить: Полина прекрасно знала, как именно действует на мужчин. И на него – в частности. А ему было нельзя позволять себе ничего в отношении неё. От слова «совсем». Только удержаться будет очень сложно.