Статус-Кво

Я, задохнувшись, помертвела, не в силах подавить тьму перед глазами, стучащую непередаваемым страхом и вырывающую из памяти весь тот ужас, который, казалось бы, надежно закрыт… Лисовский мгновенно на это отреагировал, выпустил меня из тисков и обернулся. Плечи одеревенели. Он отвел руку так, чтобы я встала за его спину. Заговорил на немецком. Чистом и понятном. Попросил остановиться. Шатен усмехнулся и сплюнул ему под ноги кровавую слюну, делая новый шаг.

— Пошла отсюда. — Негромкий и такой парадоксально спокойный голос Лисовского. — Чего ты, блядь, застыла? Пошла отсюда.

— Ром… — мой сиплый отчаянный шепот и ледяные пальцы касаются его напряженных плеч.

— Уходи, я сказал. Ты совсем тупая? Бегом в клуб. — Он отступает на шаг, оттесняя меня спиной, когда расстояние между ним и шатеном сократилось до метра. Отступает мягко и осторожно, чтобы не спровоцировать. — Скудоумная, уходи, не видишь он в неадеквате?.. Уходи, блядь.

И снова его тихие, ровные слова на немецком, предлагающие решить вопрос по другому. Снова жуткая ухмылка в ответ. И шатен кинулся. Лисовский отшвырнул меня с такой силой, что я упала, но ни испугаться, ни понять ничего не успела — меня схватили за волосы.

Та тварь, которую несколько минут назад я со страстью мутузила на тротуаре, воспользовалась моментом. Она резким рывком дернула мою голову назад, вынуждая зарычать от боли и торопливо перебрать руками и ногами ближе к ней. Ошибившись руками, перебирающими по плитке, плюхнулась на задницу, но тут же выстрелила руками и ногтями прошила ее кисти до крови, мгновенно ослабляя этим ее хватку. Дернула головой, вырывая свои волосы и не расцепляя своих пальцев на ее кистях рванула ее тело вперед, рассчитывая попасть своей вскинутой ногой в ее голову и испуганно метая взгляд на Лисовского, ушедшего от широкого замаха шатена. Он перехватил свободную от ножа руку и дернул мужика на себя, второй рукой почти перехватив пальцы с ножом, но рухнувшая рядом со мной блондинка, избравшая это приземление вместо свидания с моим поднятым коленом, загородила обзор. Она, злобно шипя, как-то извернулась и попыталась ударить ногой. Я почти увела голову. Почти. Боль в щеке, звон в ушах, привкус крови на языке и чего-то твердого, повредившего десну.

Глухо вскрикнула от волны боли, отпустив ее руки, но почти мгновенно вцепляясь в ее шею, из последних сил, забивая боль на дно под гнетом кипящего от ненависти сознания. Рванула ее на себя, собираясь подмять и взглядом цепляя свидетельство того, что Лисовский, вскинувший голову на мой вскрик, пропустил момент.

Он почти вывернул руку с ножом, но отвлекся на меня и шатен этим воспользовался. Почти. Если бы Лисовский не расцепил руки и не шагнул назад, лезвие бы не просто полоснуло его по животу, а вонзилось в его тело. Он рвано выдохнул, отступив еще, чем еще вернее спровоцировал на новое нападение обезумевшего от краткой победы шатена, сделавшего шаг к нему. И получившему резкий и безжалостный удар между ног от меня, мгновение назад испуганно соскочившей с сопротивляющейся блондинки.

Лисовский посмотрел на меня ошалелыми глазами и, шагнув мимо упавшего и скрюченного на тротуаре мужика, схватил за локоть, рванул со мной куда-то в сторону.

— Только попробуй, сука! — рыкнул кинувшейся было наперерез блондинке, и продублировал свои слова на немецком.

— Лисовский!..

— Драпаем, блядь!

Он рвал прочь, мимо клуба, через какие-то подворотни. И страх, подстегиваемый напитывающийся силой от зрелища того, как он вторую руку прижимал к животу, заставлял меня забыть о том, что на шпильках я бегаю плохо.

Остановился в какой-то подворотне между высокими кирпичными домами, и только тогда отпустил мой локоть. Сделал несколько шагов вперед и с такой силой пнул мусорный контейнер, что тот отъехал от него на очень приличное расстояние.

— Лисовский… — сбито дыша, позвала я, делая шаг к нему, уперевшемуся одной рукой в стену и опустившему голову. Вторую руку он все так же прижимал к животу, где ткань набрякла кровью.

— Сука… — его тихое злое шипение сквозь стиснутые зубы.

— Ром… — онемевшими губами прошептала я, встав рядом и глядя то на его закрытые глаза, с темными, дрожащими ресницами, то на ладонь, сквозь которую обильно струилась кровь. — Лисовский! В больницу надо…

— Ты совсем дура, что ли? — он повернул ко мне голову, глядя прищурено и зло. — Доктора обязаны сообщать о ножевых полиции. Ты что, сука, думала, мы просто так оттуда сбежали, что ли? Это сто процентов потом полиция, их за нож, нас за избиение, законодательство у китайцев скидку на граждан других стран не делает. Какая нахер больница? Мы отсюда в лучшем случае лет через пять тогда уедем. Сразу после тюрьмы.

И он тихо рассмеялся, глядя в мое перекосившееся лицо и окончательно меня этим введя в ступор. Убито прикрыл глаза, повернулся к стене спиной и присев на корточки откинулся на холодный кирпич.

— Пиздец, съездил я в Китай… — аккуратно отнял руку от живота, отодвигая набрякшую кровью ткань. — Ладно, не верещи, царапина. Заживет.