Статус VIP. Первый курс (СИ)

   Все тот же лысый шкаф расставлял в моей палате вазы с огромными букетами. Здесь были и розы различных цветов, вплоть до синего и черного,и нежные желтовато-розовые лилии в салатовой упаковочной сетке с множеством лент и декоративных бабочек, и незабудки с фиалками в маленьких глиняных горшочках…

   Я молча смотрела, не в силах произнести ни слова.

   - Вадим Ростиславович приносит свои извинения за вчерашнее недоразуменее, – не оборачиваясь, пробормотал шкаф. - Заедет позже.

   Шкаф протер пыль на подoконнике и вышел. Я огляделась. ядом, на тумбочке лежал аккуратный конверт. Дотянулась и с трудом открыла. На белоснежное воздушное одеяло частной клиники высыпалась пачка зеленых купюр…

   Это невероятно! Возмутительно! Просто взять и так небрежно меня купить! Цветами и бумажками! Черта с два!

   Вспомнила. Надо реагировать скромно и благодарно отказываться. Блин! А так захотелось расцарапать его симпатичное личико!

   Кое-как собрав купюры обратно в конверт, отложила его на тумбочку.

   Поздно вечером, без сопровождения телохранителей в палату вошел Вадим.

   - Как Вы себя чувствуете? - неожиданно участливо поинтересовался он.

   - Спасибо! Уже лучше… Значительно лучше… Мне хотелось бы вернуться домой.

   - ы не успели пoзнакомиться, - будто не слушая меня, продолжил он. - Но я уже знаю, что Вас зовут Лилия. Мне пришлось найти Ваши документы для определения в клинику.

   - Еще раз благодарю, – сдержанно произнесла я, отодвигая конверт в его сторону.

   Даже подумать не могла, что придется подбирать слова, чтобы культурно отвергнуть столь мерзкую выходку.

   - Я Вас понял, - он забрал конверт и, не сводя в меня глаз , положил во внутренний карман пиджака. — Надеюсь, подобный жест с моей стороны Вас не обидел? Я виноват и хoтел бы принести свои извинения.

   - Вы меня тоже простите! Замешкалась, вот и не посмотрела по сторонам, - смешалась от столь пристального острого взгляда я.

   - Бывает, - одними губами улыбнулся он. - Предлагаю перейти на «ты».

   Я промолчала , подбирая нужные слова, соответствующие своей роли, в итоге запуталась и выдохнула:

   - Я не знаю…

   - Почему? – удивился Вадим.

   - Не знаю…

   В этот момент я почувствовала, как краска густо залила моё лицо. Мне почему-то было неудобно его присутствие. В коридорах было тихо. Окна и дверь закрыты жалюзи. Приглушенный синеватый свет палаты не давал полностью рассмотреть реакцию мужчины.

   Он медленно снял пиджак и, ослабив галстук, расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Взял стул и присел рядом.

   - Чего Вы боитесь? – посмотрев куда-то в сторону, спросил Пародин.

   - Вас…

   Он взял мою руку, и я вздрогнула. Что за сила была заключена в этом человеке? Я его боялась панически. Хотелось плакать. Чувствовала себя загипнотизированной мухой в лапах матерого паука. н меня съест, почему-то подумалось.

   - Это нормально, – тихо проговорил он. – Но с тобой я этого не хотел бы…

   Он подался вперед, видимо, чтобы поцеловать. Но остановился в нескольких сантиметрах oт моего лица. Пристально посмотрел внутрь меня. Ключица заныла, во рту пересохло, а руки стали холодными, словно лед. Я не дышала и, казалось, вот-вот умру от удушья…

   Вдруг он резко отстранился, выпустив мою руку.

   - Дo завтра. Я буду в то же время.

   Когда за ним тихо закрылась дверь, я выдохнула. Закашлялась , потирая руки, чтобы согреться. Быстро ловила ртом воздух, смахивая выступившие на лбу и шее капельки страха.

   Что это за задание??? Что это за человек??? Может, и не человек вовсе??? Надо все провалить, чтобы никогда больше его не видеть! Какое на фиг замужество! Тут минута убавляет год жизни. Надеюсь, я ещё не поседела!

   Все! Мне пора! Кто-то ходит мимо кабинок. Встретимся завтра.

   Некоторое время спустя

   Дорогой Дневник!

   Утром перевязку мне делала худая неприглядная медсестра в огромных очках с толстыми линзами. Я поняла, что она из «наших».

   - Я помогу тебе раздеться донага, - ровным тихим голосом лепетала она. - Потом намажу твое тело кремом с феромонами. Эффект сохраняется в течение трех дней. Это поможет тебе на первых порах. А дальше включайся сама. Вне этих стен он может заподозрить неладное…

   Круговыми движениями она растерла крем по моей коже. У него совсем не было запаха! Отдельно она остановилась на мoей груди. Особенно тщательно втирая в соски, больно сжала, отчего я недовольно пискнула.

   - Так надо, – снова равнодушно пролепетала она. — Ноги раздвигай.

   Я повиновалась. Выдавив на ладонь из белого тюбика прозрачный гель, небрежно со шлепком приложилась к моей промежности.

   - Можно поаккуратнее? – вырвалось у меня.

   - Нет! – с ненавистью отрезала очкариха. - Нельзя.

   - Дура! – прошипела я.

   - Не смывай! – кивнула она на мою промежноcть, вымазанную в каком-то клейстере,и вышла.

   Помогать одеваться мне никто не собирался. Через пронзающую то и дело боль пришлось изoбрести пару акробатических трюков.

   В палате ждал сюрприз – золотистая коробочка с запиской:

   «Дорогая Лилия! Прими, пожалуйста, этот телефон. Я очень хотел бы продолжить наше общение. Целую нежно руки! Вадим»

   Не удержалась. Открыла. Что-то подсказывало, что принять нужно. Или хотелось так думать.