Ставь против горя свою доброту…

— Да… пожалуй. Но с трудом. Вот как-то в 1972 году взялся подсчитать, где пел-бывал. Оказалось, в тридцати восьми городах. «отметился»! Причем без отрыва от основной работы. В пятницу прощаюсь с ребятами: «Счастливых выходных!» А в понедельник рассказываю: «А я вчера в Новосибирске и Омске побывал!» Сначала удивлялись, не верили, потом привыкли… Застрял лишь однажды, в Норильске, когда трое суток нелетная погода была. Вот тогда Муравьева серьезно хватились! Я всегда исповедовал принцип: деньги надо зарабатывать на своей основной работе, а фестивали, песня наша — это дело для души. За все годы участия в Грушинском фестивале в качестве члена жюри (которым оплачивают дорогу и гонорар) я ни разу не брал гонораров. Не могу, против души это. Визбор бы, я думаю, тоже не взял.

— Расскажите о своих удивительных встречах с Визбором, Круппом — кумирами шестидесятых…

— С Ариком Круппом мы познакомились довольно смешно. В 1968 году был я на фестивале в Смоленске, вышел на сцену и гордо объявил: «Песня Семена Каминского «Тихо капает вода — кап — кап». После концерта ко мне подошел коренастый улыбчивый парень и сказал: «Старик, спел ты хорошо. Только вот песня эта Михаила Анчарова». Тогда и началась наша удивительная, романтичная мужская дружбы. Длилась она всего четыре года — в семьдесят первом Арик погиб под снежной лавиной в горах с группой альпинистов…

Визбор… Бережно храню в сердце каждое воспоминание о нем, каждый штришок, каждую встречу, каждую строчку… Мы с ним познакомились на Грушинском, причем был он почти на десяток лет старше меня, а относился как к равному… Мне до сих пор удивительно, как они с Городницким через всю поляну шли за мной, чтобы вместе идти купаться. Помню, сидим как-то, разговариваем. Визбор говорит: «Мужики, я вот песню написал новую, сегодня в концерте петь буду, хотите, первыми слушателями будете?» И поет нам «Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены… Тих и печален ручей у хрустальной сосны…» Тут его Городницкий перебивает и говорит: «Э, повторяешься, старик… Хрустальная сосна у тебя уже была. Лучше — янтарная…»

Вот так рождался легендарный хит, которым заканчивались все гитарные фестивали. Песня поколения.

Была у Владимира Юрьевича и еще одна незабываемая ситуация, связанная с этой песней. В 1996 году Муравьев был на конгрессе эндоскопистов и эндохирургов в Америке. После энной рюмки в приподнятом настроении вошли в зал с группой товарищей — болгарином и американцем. А на сцене ансамбль поет. Владимир взбежал на сцену, на пальцах показал, что и как играть, и вот над тысячной разноязыкой аудиторией разнеслось: «Милая моя, солнышко лесное…»

Было много удивительных людей, счастливых встреч в его жизни. Но только всегда хочется вернуться в родную гавань, в свой порт — в свой кабинет и встать у штурвала. И как бы ни было радостно петь для разношерстной публики, самые теплые концерты бывают в стенах родного онкологического центра. Место тут, видимо, как было сказано в самом начале, хорошее (не путать с теплым!)

«Вечерняя Казань», 7 декабря 2002 г.

"Колокола" — в честь Муравьева, О. Юхновская

Не имей сто рублей. .

Главный эндоскопист Минздрава РТ, член правления Всероссийского общества эндоскопистов. Профессор. Бард. Среди его именитых друзей — Визбор, Кукин, Берковский, Дольский, Егоров, Туриянский и многие-многие другие. Все это относится к одному человеку — Владимиру Муравьеву. Завтра ему — 55 лет.

Владимир Никонов, друг юности и соратник по клубу самодеятельной песни:

— Дружим мы уже 35 лет, с 1967 года, когда я, студент КГУ, пришел в комитет комсомола мединститута, чтобы познакомиться с организатором бардовских концертов в КГМИ. Муравьев запомнился худющим таким живчиком, с шевелюрой. . Из анекдотов тех лет ходит история, как Муравья не пускали на концерт авторской песни в КГУ (это было в

1966-м). А он пробрался то ли через подвал, то ли через пожарную лестницу! Муравьева любят за многое — за помощь людям, за отзывчивость и преданность, авторской песне в том числе. Я люблю его просто за то, что он есть.

Виктор Одинцов, председатель Российской корпорации эндохирургического оборудования:

— Муравьев — прирожденный учитель, и я один из его многочисленных учеников. Сначала я был хирургом, на смену специализации повлияли и личность Владимира Юрьевича, и его авторитет в научной среде, крайняя увлеченность своим делом. Эндоскопия — на самом деле чрезвычайно красивая наука. Особенно в исполнении Муравьева. Мы, его ученики и коллеги, говорим обычно, что он всем сделал "прививку профессиональной эстетики".

Борис Львович, член Российской гильдии актеров, бард: