Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона

Подумав, решаюсь глянуть на вещи особым, светящимся взглядом. И здесь все нормально. Нет настораживающей черноты, только камешки отливают неожиданным, «ненаполненным» тоном. Понимаю – драгоценности действительно не носили, они не чувствовали хозяйку. Отличный подарок.

Раскладываю вещицы на сложенном в несколько раз полотенце. Красота. К слову, как там мое живое сокровище?

Надев джинсы, устроившись в кресле, размышляю о всякой всячине, покачивая ногой в теплом домашнем тапочке. За окном понемногу сереет рассвет. Вольготно раскинувшаяся под одеялом темноволосая красавица наконец-то зашевелилась, провела рукой по опустевшей половине кровати. Встревоженно подняла голову. Узревшие меня еще сонные, прекрасные голубые глаза успокоились, раздалось нежное:

– Саша, ну куда ты ушел?

– Ларочка, не поверишь: выспался.

Сладко потянувшись (явственно слышу страстный рык оживившихся демонов), она продолжила:

– Какой ты неугомонный, словно и не устал вчера.

Повернувшись на бочок, лицом ко мне, спросила:

– Как вы сходили?

Оп-па! А Лариса еще ничего не знает. Ну, и не буду огорчать.

– Нормально.

– Интересно было?

– Ты знаешь, не очень. Подземелье, плесень, сточные воды и темнота. Романтика на любителя. Но был один момент.

Память живо показала, как я одним движением вспарываю насильника, потом напомнила о зовущих смерть глазах несчастной девочки. Долой!

– Представляешь, нашли клад.

– Клад?! Настоящий?

– Именно. Золото, серебро… В глиняном горшке.

Предсказуемо оживилась:

– Саша! А где он?

– Всякая ерунда – у командира. Монеты, грубые украшения – только в музей. А вот действительно красивые вещи…

Встав, подхватываю полотенце, кладу на кровать перед милой женщиной, присаживаюсь рядом.

– Это тебе, Ларочка. Подарок.

Изумленный взгляд. Добавляю:

– Их не носили, это точно.

Нерешительно проводит пальчиками по изящному браслету, приподнимает колье.

– Примерь.

Выскользнув из кровати, Лара поспешила к зеркалу, зажгла бра. По пути недоуменно глянула на свою одежду:

– Представляешь, вообще не помню, как вчера разделась и легла в кровать.

Приступила к священной для любой женщины процедуре:

– Сашенька, как?

Делали словно на нее. Колье подчеркнуло изящную шею, браслет – тонкое запястье, резной перстенек в самый раз лег на маленький пальчик.

Короткая бежевая комбинация выглядит эффектнее вечернего платья, не столько скрывая, сколько подчеркивая особенности восхитительной фигурки.

– Тебе очень идет, Лара.

– Знаешь, у меня есть золотые серьги – остались еще от бабушки – будут очень гармонично смотреться.

Возвращается, садится рядом и благодарно целует:

– Любимый… Спасибо!

Обнимаю тонкий стан, наши поцелуи становятся все горячее и дольше. Глаза блестят, учащается дыхание, и я слышу долгожданное, полное зовущей страсти:

– О, Саша!..

* * *

Поразительно, но нас потревожили лишь после того, как вышедшая из душа Лара просушила большим полотенцем волосы. Пока она принимала водные процедуры, я, установив доску, прогладил утюжком ее элегантный костюм, не забыл и свою рубашку.

Звонок Лариного мобильного.

– Да? Нет, уже проснулся. Хорошее. Да, конечно, сейчас выходим.

Убирая телефон в сумочку:

– Ребята твоим самочувствием интересуются. На завтрак позвали. Сейчас я подкрашусь, и пойдем.

– Хорошо, Лара.

Нанеся макияж, придирчиво оценивает свой внешний вид в зеркале. Строгая, деловая, сосредоточенная. И не скажешь, что каких-то сорок минут назад…

Гоню фривольные мысли. Рабочий день уже начался, и кто знает, чем он закончится?

Улыбающиеся друзья встретили нас уже за столиком:

– Лори, ты что будешь?

– Кофе без сахара.

– О, самоотверженная! Но выглядишь сногсшибательно.

– В кои веки выспалась, вот и выгляжу получше.

Многозначительный взгляд Кемаля в мою сторону. Делаю совершенно безучастный, флегматичный вид. Нет, не верит. И правильно делает, между прочим.

Быстро вернувшийся с подносом Ахмет (генералы обслуживаются без очереди) расставляет столовые приборы. Офигеть!

Передо мной верные полкило торта. И чашка кофе с молоком, в которой можно утопить котенка. Взмаливаюсь:

– Командир! Я вчерашнее еле-еле переварил.

– Переварил же?

Подключается Лариса:

– Саша, тебе надо лучше питаться. Я прошу тебя – кушай.

Спелись… Хорошо, что мне о фигуре думать не надо.

Деликатно подождав, пока я прикончу мегазавтрак и передохну минут десять, Ахмет ставит задачи:

– Парни, нам сейчас на чистку оружия и в службу экипировки. Выход завтра вечером, будем готовиться вплотную. После обеда рекогносцировка и, как сказал Илья Юрьевич, репетиция. Поедем на место входа.

Непроизвольно подобравшись, отвечаю:

– Есть.

Кемаль молча кивает.

На прощание нежно провожу ладонью по кисти Ларисы. Вставая, вижу, как она потянулась за сотовым. И у подполковника Княжевской начался долгий рабочий день.

* * *

Привычная и ответственная работа – чистка оружия. И проводится она вдумчиво, дотошно, без мелочей. Все-таки этим смертоносным машинкам доверяется главное – жизнь. И пусть смерть не пугает, но пожить хочется подольше.