Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона

Ладно, продолжаем. Смотрю в схему, отдаю новую команду.

Запуска реактора ждал с ненапускным волнением. Все, стержни выдвигаются вверх, нарастает мощность.

– Коллега, добавьте давление в контуре вторым и пятым циркуляционными насосами.

– Да, сэр.

Специализированный компьютер начал выдавать распечатки полей. Та же схема отображается на гигантском мониторе. Научный персонал внимательно изучает данные. Наконец профессор Бергман удовлетворенно кивает головой:

– Неплохо, коллега Стратев. Позвольте вас поздравить – с первой попытки в яблочко. Конечно, есть некоторое рассогласование в седьмом секторе, но общая картина более чем обнадеживает.

Слегка надменно склоняю голову в знак благодарности:

– Сэр, этот вопрос был бы решен на месте, если бы я лично провел необходимые измерения уровней излучения топливных сборок.

Луч лазерной указки в моей руке очерчивает области:

– Здесь и здесь, уважаемый коллега. Я уверен, что корень проблемы в качестве ядерного горючего.

– Вполне вероятно. Думаю, с полным допуском к реактору для вас проблем уже не возникнет. И подобные работы вы будете проводить очень скоро.

Бергман обращается к членам комиссии:

– На какую величину вы прогнозируете увеличение производительности нашей «кастрюли», господа?

Господа гадают:

– Полтора процента?

– Три?

Профессор покровительственно улыбается:

– Нет. Не меньше четырех. Я в этом уверен. Кстати, сегодня вечером можно позволить себе небольшую вечеринку по этому поводу. И вы, коллега Стратев, на ней будете главным чествуемым.

– Сэр, по медицинским показаниям я не употребляю алкоголь.

– Не переживайте, мы с удовольствием это сделаем за вас.

Члены комиссии дружно заулыбались шутке с двойным дном. Что же, порадуйтесь, пока можете.

Это чувство для вас теперь ненадолго.

* * *

Для работы я выбрал ночные смены. Меньше народа – больше кислорода, да и внимание контролирующих ослаблено. Конечно, полную свободу мне не предоставили, в дежурной смене присутствовали тайные и явные соглядатаи. Впрочем, они все для меня являлись явными. Проблема возникла в другом – установлена блокировка на извлечение более одной фокусирующей пластины одновременно. Их вообще менять местами не рекомендовалось, но человеческие мозги взламывать легче, чем электромеханические узлы.

Выход вижу один – позарез нужны сообщники. Из категории идейных самоубийц, потому что работать придется в пронизываемом насквозь радиацией реакторном зале.

С Ильей Юрьевичем этот вопрос мы в свое время обсуждали. Он твердо заверил: люди будут. Необходимо только дать знать. Желательно заблаговременно. На форуме ядерщиков кодированное безобидным флудом сообщение висит уже больше суток. А времени остается все меньше.

* * *

– Вы опять разрабатываете что-то гениальное, коллега Стратев?

Не отрываясь от блокнота, многозначительно улыбаюсь. Щедро почерканный чертеж «случайно» оказывается в поле зрения контролирующей центр управления видеокамеры. Понятно, что там схематично изображен реактор и куча стрелок, обозначающих перемещения пластин-отражателей.

Материалы по теллару мне, кстати, не предоставили. Да персонал и не располагает этими данными – пластины устанавливались «Дженерал электрик» еще на стадии строительства.

Рисовать формулы я не рискнул, но цифры на листке присутствуют. Трижды обведенное «20». И сейчас я внимательно уставился на диаграммы распределения радиационных полей вышедшего на рабочий режим реактора.

Все, кто со мной оказался в одной смене, уверены: с болгарином меньше поломок и неисправности устраняются быстрее. Всего два ментальных посыла: на собственно впечатление и элементарную внимательность при несении дежурства.

Удивительно, но меня пока берегут, не нагружают работами непосредственно в реакторном зале. Впрочем, я еще не сдал на допуск к руководству ремонтными бригадами.

– Завидую вашему таланту. Вы у нас меньше недели, но уже самый популярный сотрудник.

Собеседник изображает почтение и удовольствие от общения. На деле он контролирует все мои телодвижения, являясь персональным куратором.

Снисхожу для разговора:

– Видите ли, коллега, научные изыскания должны подкрепляться практическими экспериментами. Предположим, я нашел интересное и неожиданное решение. Но как воплотить его в жизнь? У меня до сих пор нет допуска к работам в реакторном зале, нет своей бригады из квалифицированных и не трусливых помощников. То, что я сейчас рассчитываю, должно поднять производительность реактора на двад… э-э-э… значительную величину. Но для фокусировки нейтронных полей необходимо задействовать все телларовые пластины из состава биологической защиты. Как отнесутся к этому трусливые индийцы и латиносы ремонтных бригад? Да, образование зон с высокой концентрацией радиации неизбежно. К слову, будет выглядеть подобно лепесткам ромашки. Но главное – я гарантирую высокую стабильность работы «кастрюли» и полностью исключаю возможность повторения ядерной аварии. Такого баланса система не знала со времен постройки.

– Сэр, вам необходимо обратиться непосредственно к профессору Бергману. Я уверен, что он примет ваши предложения с восторгом.