Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона

Терминал полностью обесточен, но сил моим друзьям не занимать. Поковырявшись в механике, перевожу на нейтраль ресивер автоматического мини-электровоза, специальным ручным приводом снимаю с тормоза, потом расцепляю состав. Поднатужившись, напарники через стрелку выкатывают большую часть транспортных механизмов в зал. Для нас остаются две платформы. На первой мы с командиром, сзади, параллельно работая толкачом, Кемаль. Почти как в лондонской «трубе».

Разогнавшиеся тележки быстро катили по рельсам, а я сканировал пространство. Плохо, что не могу охватить большое расстояние – резко усиливается головная боль. Но и пятнадцать метров тоже результат.

– Нас встречают. Приготовиться.

Стволы направляются в сторону быстро приближающегося освещенного выхода. Звучит четкое:

– Есть.

Все-таки ответственные и хладнокровные парни у них в охране. Горит реакторный зал, совершенно ясно, что произошла страшная ядерная авария. А с боевого поста самовольно никто не уходит и бдительности не теряет. Трое в мое личное кладбище, двоих срезают напарники.

Разделяющая изотопы фабрика пуста – лишь мигают транспаранты с призывом к немедленной эвакуации, да тревожно воют сирены. С электричеством все в порядке, наверное, произошло переключение на внешний источник. Расстреливая оборудование, пересекаем залы.

На нас обратили пристальное внимание – это становится понятно у входа в цех штамповки. Толстая железобетонная стена не помешала мне отсканировать сознания и оборвать жизни пятерки «встречающих».

– Плохо дело, братья. Впереди засада, человек двадцать. Для меня они вне зоны досягаемости – слишком далеко.

– Будем прорываться?

Думаю:

– Есть предложение получше. Они все еще подозревают, что я заложник. Предлагаю на этом сыграть.

– А если не поверят?

Криво усмехаюсь:

– Тогда вы увидите, как рождается полноценный Альфа. И как он разбирается с врагами. В любом случае дорогу в хранилище я вам расчищу.

– Ясно.

Ахмет, помолчав, добавил:

– Будь осторожнее, брат. Все-таки лучше, если ты еще хоть немного побудешь человеком.

Читая в его душе недосказанное, киваю:

– Я постараюсь.

Как и рассчитывал, огонь по мне не открыли. Конечно, разве может вызывать подозрения тощая фигура болгарского ученого, который, шатаясь и поминутно оглядываясь, бредет через зал? Правая рука демонстративно зажимает бок, иду согнувшись, голова наклонена – так не видно светящихся глаз.

Громкий окрик поступил рановато – до махины пресса, за которым укрылись вояки, еще двадцать шагов:

– На месте! Стоять!

Дернувшись, ковыляю туда, изображая крайний испуг и крича:

– Сэр, не стреляйте! Они взяли меня в заложники! Я чудом вырвался, я ранен! Не стреляйте, сэр!

Отсекающая группа не отвечала на вызовы. Но один безоружный, да еще и знакомый человек…

Командир отряда предсказуемо промедлил. Слишком многое произошло за последние полчаса, чтобы сохранить уверенность и ясность мышления. Осталось семь шагов, пять, вот уже замечаю направленные на меня стволы.

Неловко взмахнув руками, падаю и резко откатываюсь к мощной станине пресса. Запоздало ударившие очереди прошли мимо, а сейчас ледяная и огненная руки заставляют замолчать оружие, обрывая жизни стрелков. О чем-то догадавшись, они попытались взять меня в клещи, обойдя с двух сторон. С приблизившимися целями работать еще легче. Осталось трое, уже один… все! Придерживаю паранормальную энергию. Кажется, что и сам умру прямо сейчас.

Сквозь навалившуюся дурноту ощущаю приближение напарников.

– Ты ангел смерти, Искандер! Искандер?!

– Брат! Как ты?!

Пытаюсь отдышаться. Сердце бьется в ребра загнанным зверьком. Хриплю:

– Не очень. Попить бы…

– Сейчас!

Парни нашли воду, целых две литровки. Приканчиваю обе. Друзья помогают встать.

– Совсем плохо выгляжу? Ничего, осталось чуть-чуть. Но сначала сломаем эту дуру.

– А что это?

– Пресс для штамповки полусфер ядерного горючего. Очень точная и дорогая вещь.

С агрегатом расправляюсь варварски. Загрузив в рабочую область пригоршню болтов и гаек, запускаю механизм, замкнув перемычками контакты коммутирующего реле. Душераздирающий скрежет, хруст, хлопки выбитых перегрузкой предохранителей. Кранты машине.

Ставлю в уме еще одну галочку. Предпоследнюю.

– Что впереди, Искандер?

– Только хранилище.

Идти совсем тяжело, от бронежилета я отказался наотрез – не потяну.

– Давай, я тебя понесу?

– Нет, Кемаль. Лучше готовься стрелять. Наверняка нас ждут. И этих уже не обмануть.

Как плохо быть всегда правым! Защитники хранилища открыли плотный огонь еще на подходе к объекту, на этот раз стараясь не подпустить вплотную. Друзья вступили в перестрелку, а я тихой сапой ползу вдоль стенки, стараясь подобраться поближе. Оборудование, электрокары, группы контейнеров представляют собой неплохие укрытия. И главное – я не стреляю.

О своей ошибке охранники узнали поздно. Последнюю пару прикончил из дробовика зашедший справа Кемаль.

Стараясь отдышаться, преодолевая мучительную, неподъемную усталость, сижу на полу, прислонившись к импровизированной баррикаде защитников.