Ставка на бандитов

— Что-то я тебя не пойму, Лелик. Ты же всегда считался нормальным пацаном, или у тебя совсем от этих денег крыша съехала? Ты мне делаешь предъяву? Хорошо, — Фомин потянулся за папиросой, — на днях состоится сходняк, вот и пусть нас с тобой рассудят люди.

При упоминании о предстоящей сходке Дюк внутренне сжался, втянул голову в плечи, но вдруг какая-то непонятная, неведомая сила заставила его необдуманно высказать:

— До фонаря мне вся эта ваша сходка.

После этих слов Зеленцову действительно все стало безразлично, кроме потерянных денег.

— Наша? — зловеще переспросил Монах, недобро нахмурившись.

Его лицо стало непроницаемым, взгляд приобрел суровое выражение, а глаза сузились, превратившись в две маленькие щелочки.

Приподнявшись из-за стола, Фомин брезгливо посмотрел на Дюка и сквозь зубы процедил:

— Мне не о чем с тобой базлать. Ты скурвившаяся тварь, а не блатной. Для тебя понятия воровской чести не существует, потому что ты ничего в жизни, кроме барыша, не ценишь. С этой минуты ты для меня только барыга, лох и сука.

По коже Дюка пробежал холодный озноб. Он испугался за свою жизнь.

Монах, будто прочитав его мысли, пренебрежительно сказал:

— Да не трясись ты, как последний пидер под шконкой! Ты пока мой гость, а я не шерсть голимая, чтобы забывать о «понятиях». Иди, — пахан властно указал Зеленцову на дверь, — но запомни, после сходки любой порядочный блатной посчитает за счастье воткнуть острую пику в твое поганое нутро.

Дюк торопливо поднялся и, не оглядываясь, поспешил к ожидавшей его машине. Сорвавшись с места, джип покинул просторный двор дачи, устремляясь в сторону Рублевского шоссе.

Через день после того разговора Монаха провожали в аэропорту Домодедово — он вместе с поправившимся Музыкантом и Брюсом улетал в Екатеринбург.

Сопровождавший их Бур с многочисленной охраной стоял у входа на регистрацию и грустно смотрел на пахана.

Фомин, перехватив взгляд товарища, весело произнес:

— Не кисни, Рома. Всего на три дня летим, не успеешь обернуться, как вновь увидишь наши надоевшие рожи.

Криво ухмыльнувшись, новоиспеченный пахан только протянул:

— А может, возьмете меня с собой вместо Музыканта? Ему здоровье надо поправлять, а не по самолетам шастать.

Музыка в тон приятелю ответил:

— Не собираюсь я нигде шастать. Присяду в кресло, посажу на колени фартовую стюардессу и начну поправлять пошатнувшееся здоровье.

— Чтоб тебе одни стюарды достались или какая-нибудь мымра с прыщавым носом и сиськой на голове, — с притворной злобой огрызнулся Бур.

Все весело рассмеялись этой импровизированной шутке. А когда Фомин протиснулся в узкий проход и протянул билет и паспорт грузной женщине в синей форме Аэрофлота, занимавшейся регистрацией пассажиров, Бур вдогонку крикнул:

— Передай привет Артамону и вообще всей тамошней братве.

— Обязательно, — отозвался Монах и направился к раме металлоискателя.

Роман еще немного постоял у открытой двери, провожая глазами уходящих на посадку товарищей, а затем развернулся и зашагал прочь. За ним безмолвной тенью следовали телохранители…

Шестисотый «мерседес» плавно затормозил у подъезда дома на Большой Никитской улице, распахнулись массивные двери автомобиля, и из него вышли двое озирающихся по сторонам крепких парней. Вслед за ними показалась невысокая фигура господина в дорогом черном костюме, в очках в золотой оправе с толстыми бифокальными линзами.

Остановившись на полдороге к подъезду, господин снял очки и принялся протирать запотевшие стекла, близоруко щурясь на крепкие фигуры охранников.

Неожиданно раздался пронзительный визг резины и из-за угла дома выскочил потрепанный синий «жигуленок». Двери притормозившей машины распахнулись, и оттуда наполовину высунулись двое парней в масках с автоматами наперевес.

Телохранители даже не успели понять, что произошло, а тем более — отреагировать, как мощный автоматный шквал ударил им в лица.

Господин нелепо затрясся на месте и медленно осел на успевший покраснеть асфальт. Рука еще продолжала механически сжимать ненужные очки в золотой оправе с потрескавшимися линзами, а глаза невысокого господина уже остекленело уставились в синий небосвод.

Выпустив по полному рожку, нападающие бросили на землю автоматы с короткими стволами и поспешно захлопнули дверцы.

В следующую секунду автомобиль скрылся за поворотом, оставив после себя только облако выхлопных газов и черные полосы на сером асфальте…

В приемную генерального директора известной торгово-заготовительной фирмы вошел приятный молодой человек в солнцезащитных очках и с перекинутой через плечо спортивной сумкой.

Любезно улыбнувшись смазливой секретарше, он вежливо произнес:

— Здравствуйте. Я привез вам образцы украинской водки. Мы договаривались с вашим директором.

— Пожалуйста, проходите, — девушка указала на обтянутую коричневым дерматином дверь, — Аркадий Семенович у себя…

— Спасибо, — ответил любезный молодой человек и скрылся в кабинете генерального.

За широким письменным столом восседал грузный мужчина с кучерявой седой бородкой и хитро прищуренными глазами. Бросив взгляд на вошедшего, он спросил: