Ставка на девственность

Утром папа всё же улетел. Я вышел на кухню и увидел, что мама пьёт минеральную воду. Скупо поздоровался. Она ответила тем же, отмахнувшись от меня рукой как от назойливой мухи. Я понимаю, почему отец её не бросил, несмотря на то, что она ему детей не родила. Она очень красивая.

По её жестам, я понял, что она не намерена мной заниматься, и видеть меня не хочет. Вот и славно. Сейчас возьму дубликат ключей от задней калитки и уйду к Юрке. Охрана может не заметить. А вот если я свой скутер начну из гаража вывозить, сразу сбегутся. Кто знает, может папа с утра рассказал о моём домашнем аресте.

Быстро выскочил за калитку. Мне повезло. По этой дороге ездит маршрутка, и она как раз едет ко мне. Махнул рукой, чтобы водитель притормозил. Фух, действительно повезло, я улизнул. Сегодня суббота и Юркина мама дома, но она не станет нам мешать. Была бы у меня такая добрая мама как у друга, я был бы счастлив.

Ехать пришлось сорок минут, но зато этот маршрут без пересадок, прямо до остановки друга. Жаль, конечно, что не на скутере, было бы быстрее. О моём железном коне спросил и друг, когда я зашёл в его квартиру.

— Папа меня снова арестовал, но я улизнул из дома, через запасную калитку. Он сегодня в командировку укатил. Вернее улетел, дня на три.

— Проходи в мою комнату, чай будешь?

— Спасибо, я не хочу.

Прохожу в комнату друга, увешанную постерами знаменитых рок групп. Везёт Юрке, его мама не против. У меня бы дома сказали, что порчу дорогой ремонт. Юрка вообще-то парень простецкий. Средней внешности, но с красивой улыбкой и подкачанным телом. Мы с ним одного возраста, но выглядит он чуть старше. Ходит в секцию восточных единоборств. Собственно так и мы и познакомились год назад. Юра шёл с тренировки и защитил меня от гопников, словно девочку. Я уговорил его пойти со мной в кафе за мой счёт, так мы и подружились. Его семья, не совсем бедная. Мебель в квартире добротная, ремонт тоже. Наталья Константиновна работает медсестрой в поликлинике. Просто Юра рассказывал, что есть некий дядя Женя, брат матери, который держит небольшой бизнес. Вот он им и помогает.

— Ну, рассказывай, за что тебе снова досталось от этого мудака? — Юра прикрыл двери и подошёл ко мне.

— Ты же знаешь, что я мечтаю машины чинить. Автомобили моя страсть. Только стоило мне заикнуться, что я в автомеханический колледж поступать хочу, как мне тут же досталось.

— Бил? — сочувственно спросил друг.

— Смотри.

Я повернулся к нему и задрал футболку. Там были синяки и кровоподтёки от пряжки ремня.

— Юр я… Ничего себе?! Это кто тебя так, мальчик? — в комнату неожиданно вошёл какой-то мужчина.

— Ой, — я тут же одёрнул одежду, — Никто, вас не касается, — буркнул себе под нос.

— Ладно тебе, Сань, он всё равно всё видел. Отец его так избивает, дядь Женя. Послушай, Сань, может мне ему морду набить, а? Тебе уже восемнадцать, школу закончил, а он так измывается.

— Сдурел? — я от страха аж глаза выпучил, — Он тебя в тюрьму в два счёта посадит.

— И что, так и будешь всю жизнь побои терпеть?! Со скольких лет он тебя мутузит, с двух, с трёх?! — взвился Юра.

— Стоп, не шуми, племянник. Познакомь нас сначала, потом будем разбираться, — строго сказал Женя.

— Знакомьтесь. Мой друг Александр Гончаров. А это брат моей мамы. Евгений Константинович Ольховский.

Мы пожали руки, а потом мужик скомандовал.

— Сели на кровать оба. Живо.

Потом он поставил стул перед нами. А после сел на него задом наперёд, положив руки на спинку.

— А теперь поведай, мальчик мажор, за что тебе досталось? Я же вижу, на тебе дорогие шмотки.

— Я не мажор! Думаете, я за папины деньги держусь?! А вот фигушки! — злобно сказал я.

— Хорошо, прости. Давай, рассказывай.

Я вкратце рассказал из-за чего вышел конфликт.

— Это моя мечта, понимаете? Не просто придурь богатого мальчика. Я себя и богатым не считаю. Да одевают, кормят хорошо, в хоромах живу. Но он меня с детства мутузит почём зря. Когда повзрослел, мне ничего не разрешалось, ни клубов, ни вечеринок у одноклассников. Не то чтобы я хотел этого. Могу обойтись. Просто надо мной все ржали. Типа, я из-под маминой юбки ещё не вылез. Один парень даже сказал, что я до сих пор мамкину титьку с молоком посасываю, раз меня за ребёнка считают. Знаете, как обидно было.

Я глянул мутными от слёз глазами на этого мужчину. На вид не больше сорока пяти лет. Высокий, мускулистый, с брутальной внешностью. Он сочувственно глянул на меня.

— И что, ты не можешь побои снять и в полицию обратиться?

— Не могу. В этом городе у папы связи кругом. Даже если сбегу из дома и сниму квартиру, они меня найдут и папе вернут. А он уж из меня постарается душу выколотить, за побег. И в юридический институт запихнёт, как планировал. Он уже сказал, что если я не соглашусь, перебьёт мне ноги. Я буду туда на костылях ходить, но буду.

— Хорошо. Может быть, у него здесь подвязки в полиции. Но в другом городе нет. Как только полиция твой паспорт увидит, тут же отстанет. Даже если родители в розыск подадут. Ты совершеннолетний, имеешь права заниматься, чем хочешь и где хочешь. Кроме нарушения закона. Может тебя где-то родня примет?