Ставка на проигрыш

А в результате? В результате оказалось, что организаторы круиза отлично подготовились к приему персон вроде Назара Савельевича. Туполев сходил на лекцию, где выступало выписанное из Оксфорда на сутки экономическое светило, и – влип. Сначала в дискуссии и лекции, потом всеми лапами в семинары и толковища. Я попыталась его оттуда вытянуть при помощи эротического белья и шампанского, но получилось плохо. Точнее сказать, никак не получилось. Мое время по-прежнему ограничивалось двенадцатью часами с перерывом на обязательный сон. Я ловила любимого словами и простынями, но он уворачивался:

– Вечером, Софьюшка, вечером, – хватал какие-то бумаги и убегал финансово тусоваться.

Сегодня всю бизнес-тусовку вообще планово снимали с корабля и везли последовательно: на нефтеперегонный завод, оттуда на пресс-конференцию в мэрию и позже на банкет для общения с тамошним начальством.

На нефтяном заводе мне, в отличие от Туполева (энергетика – его сфера приложения), делать было совершенно нечего, на пресс-конференции – тем более, а к банкету меня обещали доставить позже. Как холодную от скуки, слегка заплесневевшую закуску. Как сопровождающее лицо с непонятным статусом.

– Если хочешь, тебя отвезут в картинную галерею, – добривая скулу в ванной перед зеркалом, бормотал Назар. – Или в краеведческий музей…

– Скажи еще – по магазинам, – вздохнула я и стерла ладошкой кусок пены с любимого уха.

– Можешь и по магазинам, – безоговорочно согласился Назар Савельевич.

«А чего я там не видела? В магазинах этих…» – пригорюнилась я, но виду не подала.

– Уж лучше я на завод поеду, – сказала мило и безропотно, так как за эти несколько дней у меня сформировалось некое предположение в форме вопросов: «А не проверяет ли месье олигарх потенциальную супругу на предмет стервозности? Не ждет ли нытья «мне скушно, мне скушно»? Что, если вся его «занятость» – элементарная проверка Софьи в боевых условиях?»

Уже несколько раз я ловила на себе его изучающе-ждущий взгляд и внутренне ухмылялась. В те моменты Назар Савельевич очень напоминал мне Морозко из одноименного детского фильма. Бегает бородатый дед вокруг красной девицы, бегает, морозит как ненормальный да морозит, а потом, заморозивши, еще и спрашивает: «А не холодно ли тебе, девица? Не холодно ли, красавица?» А та ему в ответ: «Что ты, дедушка! Тепло мне!»

Потом коченеет и падает замертво.

Так и у нас. «А не скучно ли тебе, Софьюшка? Не тоскливо ли?»

«Что ты Назарушка?! Весело-о-о!»

И бряк за борт, топиться.

– А что ты на заводе забыла? – споласкивая руки под краном, спросил любимый.

– Тебя, Назарушка, тебя, – улыбнулась я и убрала его мыльно-рыльные принадлежности за зеркальную дверцу вмонтированного в стену шкафчика. – Ты ведь не против?

– Нет. Но лучше приезжай к пресс-конференции.

– Слушаюсь! – бодро воскликнула я и поднесла ладонь к пустой голове. – Прибуду в мэрию.

…Два часа я убила на носу «Мадемуазели» в шезлонге, еще час пристрелила на душ, макияж и переодевание. В половине первого вся собранная, деловая и красивая зацокала каблуками по трапу, направляясь к поджидавшему меня такси. Вышла немного заранее, собираясь побродить по твердой земле и позевать на витрины. И вот уже почти спустилась на эту самую землю, когда в сумочке задергался и запищал мобильный телефон.

– Слушаю! – стараясь не зацепиться каблуком о рейки, сказала я в мобильник.

– Софья Николаевна? – вкрадчиво проговорил смутно знакомый мужской голос.

– Да.

– Подполковник Огурцов беспокоит, – прозвучало у уха, и нога моя тут же зацепилась за последнюю ступеньку. – Вы где?

– Здесь, – без всякого смысла, тупо отчиталась я и почувствовала, как рука, державшая телефон, предательски дрогнула.

– На заводе?

– Нет. В порту.

– На теплоходе?

– Нет, – с невыразимой тоской уточнила я. – Уже на пристани.

– Ждите там. Сейчас за вами приедут. Только отойдите от теплохода немного…

Боже!!! Опять начинается!! Снова-здорово!

– А зачем?

– Мне необходимо с вами встретиться. Дождитесь, пожалуйста, за вами приедет белая «газель».

Ну что за напасть! Ну липнут ко мне органы и белые «газели»! Покоя не дают интриги и забытые тайны!

И чем я так Небеса прогневила?

Три дня назад всю ночь с Туполевым мирилась и клятвенно обещала, что больше ни одной ногой, ни в одно дерьмо. Три дня вела себя прилично и с капитаном Сидоровым словом не перемолвилась…

Боже, за что ты так меня наказываешь?!

С небес нещадно лупило разыгравшееся августовское солнце, макияж грозил стечь и превратиться в маску погибшего клоуна, ни один клочок высокорослой зелени не украшал пристань, где мне назначили свидание с белой «газелью», к моим услугам были только низкорослые стриженые кустики и раскаленные зноем скамейки.

Боже, ну за что ты так меня наказываешь?!

Прямоугольный сугроб микроавтобуса с проталинами зашторенных окон лихо вырулил из-за кустов и приветливо открыл дверцу. Внутри машины было действительно как в сугробе – кондиционер старательно уничтожал дневной пожар, – я взобралась на подножку и тут же увидела старого знакомого, пожилого юношу «Серого». Теперь, правда, без колес, на подошвах. Хмуро поздоровалась: