Ставка на проигрыш (с иллюстрациями)

— Да ну ее! Совсем рехнулась… — буркнул в ответ Тарас Тарасович. И, помолчав, быстро заговорил: — Вот вы спросите в адлерском СМУ: «Кто такой Ярко?» Первым делом скажут: «Любитель покушать». — «А как работает?» — спросите. «Лучшего прораба, — скажут, — на Черноморском побережье днем с огнем не сыщешь». Вот кто такой Тарас Тарасович Ярко! Поняли, ребятки? Лицо Земли изменяю, честным трудом деньги зарабатываю, а Дуся сейчас в тамбуре шепчет: «Давай пятьсот рублей отдадим белоголовому проводнику». У него, видите ли, проректор НЭТИ, куда наш акселерат документы сдал, закадычный друг. На рыбалку вместе ездят. Да я, ребятки, с самим замминистра, было дело, чуть не полную шаланду кефали наловил! Что ж мне дурных денег никто не подает?..

Голубев спросил:

— На взятку проводник намекает?

Тарас Тарасович нахмурился:

— Ни на что он не намекает. Дуся сама хочет деньги навязать. Ей, видишь ли, ради сынули полтысячи выкинуть ничего не стоит.

Весь вечер Голубеву не давали покоя родственник Реваза Давидовича в Сухумском пединституте и друг-проректор из НЭТИ. «Что это?.. — размышлял он. — Ординарное совпадение или поставленное на широкую ногу взяточничество?»

Рано утром поезд прибыл в Ростов-на-Дону. Стараясь не попадаться Ревазу Давидовичу на глаза, Голубев вышел из вагона на перрон. Только что начавшийся день был таким свежим и солнечным, что о вчерашних заботах не хотелось думать. Постояв недолго в очереди у газетного киоска, Слава купил пахнущий типографской краской номер областной газеты «Молот» и не торопясь зашагал к своему вагону. Отправление поезда задерживалось. Из переговоров проводниц, скучающих с развернутыми красными флажками, можно было понять, что у какого-то вагона лопнул какой-то приводной ремень и его сейчас меняют.

Встретясь на перроне со своим попутчиком по купе, Костей, Голубев остановился. Неподалеку Степнадзе разговаривал с бригадиром поезда. Через несколько минут к ним подошел дежурный по вокзалу в красной фуражке. Поздоровавшись с тем и другим за руку, он подал Ревазу Давидовичу листок бумаги, похожий на телеграмму. Прочитав, Степнадзе нахмурился и сразу передал листок бригадиру. Оба оживленно заговорили. Бригадир утвердительно кивнул, и Реваз Давидович торопливо поднялся в свой вагон. Минут через пять он вышел оттуда одетым точно так, как в Адлере. В руке его был все тот же черный портфель. Пожав бригадиру и дежурному руки, Степнадзе заторопился к вокзалу.

На какой-то миг Голубев растерялся, однако на раздумье времени не оставалось. Сунув удивленному Косте только что купленную газету, Слава скороговоркой выпалил:

— Если отстану, скажи проводнице, чтобы место мое не занимала. Я догоню поезд.

Ровным счетом ничего не понявший Костя проводил его недоуменным взглядом.

Судя по всему, Степнадзе и мысли не допускал, что за ним наблюдают. Он ни разу не оглянулся, ни малейшим жестом или взглядом не выказал беспокойства. Так мог вести себя только человек с чистой совестью, и Голубев с досадой подумал, что понапрасну убивает драгоценное время.

Увлекшись невеселыми размышлениями, Слава чуть было не потерял Реваза Давидовича из виду. Спохватившись, заметил его возле старинного кирпичного здания с золотистой вывеской Ростовского университета, Степнадзе разговаривал с моложавой высокой женщиной. Он обворожительно при этом улыбался и так же, как в Адлере, походил теперь не на скромного проводника, а на преуспевающего руководителя приличной организации.

Неожиданно Степнадзе достал из портфеля роскошный сувенирный блокнот и под диктовку женщины стал что-то в нем записывать. Когда он кончил писать, женщина, достав из своей сумки записную книжечку, попросила у стоящего рядом с нею парня ручку. Однако Реваз Давидович тут же протянул ей похожий на визитную карточку крохотный листок бумаги. Женщина с благодарной улыбкой вложила листок в книжечку. Степнадзе, раскланявшись, вальяжно зашагал от университета в обратную сторону. На Ворошиловском проспекте он сел в троллейбус. Через несколько остановок вышел из него, дождался автобуса и доехал до железнодорожного института.

«Ориентируется в Ростове как рыба в воде», — подумал Голубев, входя следом за Ревазом Давидовичем в серое, заполненное абитуриентами здание. Но в институте, замешкавшись, он вдруг потерял Степнадзе из виду.

Обойдя все коридорные закутки, где табунились абитуриенты, Голубев вышел. Недалеко от входа, откинувшись к спинке скамейки, чубатый парень разглядывал толпу у автобусной остановки. Подойдя к нему, Слава спросил:

— Слушай, товарищ, не видел только что представительного седого мужчину с черным портфелем?

— Седого? С черным портфелем?.. Слушай, не видел.

— А если серьезно?

— Если серьезно… Только что укатил на такси, — парень показал рукой вправо вдоль улицы. — Вон в ту сторону…

Голубев устало опустился на скамейку.