Ставка на Проходимца

Как мы раньше его не заметили, пока сидели в темноте, — я не знаю. Возможно, смотрели не под тем углом, а может, раньше этого свечения не было, но теперь я ясно видел, что в самом верху ниши явно проступает светлое пятно.

Я погасил фонари Ками, убедился, что глаза меня не обманывают, обратил внимание девушки на свечение и, наконец, все-таки вытащил свой «кинжал» из ножен.

— Как мы туда доберемся, Ле-ша? — спросила Ками, снова ободрившимся голоском. — У наших костюмов нет встроенных лебедок, а бревна и до половины высоты не достанут!

Наивное, заблуждающееся дитя прогресса! Я с независимым видом включил фонари своего шлема, подошел к стене и рубанул камень светящимся лезвием «кинжала». Затем еще и еще раз. Ками завороженно следила за тем, как в скальной стене появляется удобная для опоры, углубленная со скосом вовнутрь зарубка. Затем вторая, третья…

Убедившись, что лезвие «кинжала» и не думает тупиться, я осмелел и начал пробовать различные методики воздействия на камень, самой действенной из которых оказалось вонзание кинжала под определенным углом и дальнейшее давление в бок на рукоять, чтобы таким образом вырезать «пласт» камня. Я не знал, почему нет ни искр, ни нагрева при резке каменного монолита, словно я резал не камень, а мягкий пластилин. Возможно, лезвие «кинжала» каким-то образом проникало между молекулами материи. А может, меняло саму ее структуру вокруг клинка — для меня это было неважно. Главным же было то, что я, карабкаясь по зарубкам-зацепкам и вырезая новые, уже преодолел почти половину расстояния до манящего меня свечения.

— Не лезь за мной следом, пока я не посмотрю, что там! — предупредил я Ками.

— Хорошо! — взволнованным голоском ответила девушка снизу, и я понял, что сегодня я настоящий герой, не чета штурману с его вывихнутой ногой. Я даже посмеялся про себя пару раз над своей ребячьей гордостью, но поделать ничего с собой не мог: уж очень воодушевил меня этот слабый неверный свет. Ведь он мог означать, что мы шли через пещеры не зря, и мое внутреннее желание не обмануло меня…

Через десять минут титанических усилий я оказался перед подобием каменной решетки: в большом круглом куске то ли известняка, то ли мрамора, закрывавшем часть каменной стены под самым сводом, зияло около десятка отверстий, просверленных, видимо, в целях вентиляции. Я решил дать измученным рукам отдых и какое-то время просто висел под сводом, зацепившись за решетку поясным универсальным карабином. К счастью, решетка меня держала.

Через открытое забрало шлема я чувствовал явное дуновение ветра, исходившее через эти отверстия, и — свет! Свет, проникающий через эту оригинальную решетку, манил меня, словно свеча — ночного мотылька. Я взрезал светлый мягкий камень самым варварским, жестоким образом и толкнул вырезанный кусок внутрь, подтянулся, просунул голову, плечи…

Чья-то рука стала подталкивать меня, бесцеремонно пихая в зад. Я вывалился в какой-то ход диаметром около метра, и тут же мимо меня прошмыгнула грязная Манина тень. Гивера шустренько убежала к источнику света, скрытому от меня поворотом этого скального вентиляционного канала. Поворот, по-видимому, уходил не вбок, а вверх, и я чуть было не застонал от обиды, представив себе новые метры вырезаемых в камне ступенек.

— Что там, Ле-ша?

Лицо Ками с распахнутыми до предела глазищами показалось в дыре, прорезанной мною в решетке. Конечно же, это ее рука заботливо подталкивала меня сзади, когда я неуклюжим червяком пролезал через дыру в вентиляционный канал.

Я не стал высказывать девушке свое неудовольствие, хоть она и не послушалась меня и вскарабкалась без приглашения, ее глаза горели таким восторгом, что я просто закрыл уже раскрытый для укоров рот, втянул Ками за руку в вентиляционный канал и молча пошел к повороту вентиляции. На четвереньках.

К моему облегчению, подъем канала вверх не был высоким: так, около полутора метров, может, меньше… Затем следовало широкое идеально круглое отверстие, из которого били лучи ослепительного для нас, пробывших столько времени во мраке пещеры, света.

Ками ахнула за моей спиной: я мучительно щурился, ожидая, пока глаза привыкнут к свету, а она опустила забрало шлема и использовала его способность затемняться подобно светофильтру. Я стоически переборол резь в глазах и через слезы разглядел находящуюся в нескольких сотнях метров отвесную скалистую стену, вдоль которой пенящимся и исходящим водяной пылью потоком изливался средних размеров водопад. Маня уже шмыгнула в круглое отверстие, и я рискнул выглянуть из него наружу: вдоль круто обрывающейся вниз скалы, из которой я выглядывал, шел довольно широкий каменный карниз. Я, кряхтя, вылез на него и замер, цепляясь за скалу за своей спиной, жадно разглядывая скалы, что образовывали широкое ущелье, яркое, словно вымытое небо с обрывками быстро бегущих облаков и… город на той стороне ущелья.