Ставка на стюардессу

Ток-шоу нужен экшен. Нужно спровоцировать героев – на эмоции, действия. Иначе зрители просто не будут эти передачи смотреть. Скандал, драка между участниками – то, что нужно. Конечно, меня тоже пытались спровоцировать. Как я уже говорила, меня пытались поливать грязью, вытаскивать историю моей жизни с мельчайшими деталями. Но это была не моя «грязь». Я не виновата в том, что моя мать была алкоголичкой. Я не виновата в том, что меня подменили на Дошу, чтобы продолжать получать деньги от отца ребенка из Америки. Я не виновата в том, что моя мать, Доша, сестра и маленький брат сгорели в огне. Я не засветилась ни с какими любовниками – высокопоставленными и не очень. Я работала и училась. Я жила с одним Иваном, родила от него ребенка. Жизнь сделала резкий поворот – вернулась в стюардессы. Почему я на ток-шоу? Мне нужны деньги. Счета Ивана заблокированы. Зарплаты стюардессы не хватит, чтобы оплачивать услуги адвокатов. И у меня еще есть и другие расходы.

Но журналисты нашли предыдущую подругу Ивана – или она сама прибежала на телевидение.

Девушку звали Алина, и у нее, как оказалось, была дочь от Ивана трех лет. Раньше Алина пела в одной девчоночьей группе, потом группа распалась. Сольную карьеру сделать не получилось – не было денег и не нашлось спонсора. Талант ведь в наше время не главное. Да и, похоже, особого таланта у Алины не было.

Но после распада группы Алина не работала, всегда находился мужчина, который снимал ей квартиру и оплачивал маленькие женские радости.

Иван стал одним из этих мужчин.

Я смотрела на Алину и пыталась найти сходство с собой. Она была крашеной блондинкой, я – шатенкой. Мы обе были стройными и высокими, хотя и Ивана с его метром восемьдесят маленьким мужчиной назвать никак не получалось. Наверное, со спины, если бы не цвет волос, нас можно было бы с Алиной перепутать. Алина ярко красилась, я красилась, так сказать, профессионально – стюардесс обучают искусству макияжа. С таким количеством косметики и таким количеством украшений, как на Алине, в салон самолета не пустят! В смысле – работать. Вся ее одежда подбиралась с одной целью – подчеркнуть грудь, привлечь мужское внимание. Я одевалась скромно и отказывалась от откровенных нарядов, когда мне предлагали это на ток-шоу.

– Мой любимый человек, отец моего ребенка – в тюрьме, – повторяла я. – Я, конечно, не вдова, но сейчас не время для ярких откровенных нарядов.

Алина же считала, что у нее – самое время. И использовала шанс в очередной раз засветиться на телеэкране, куда она не попадала после распада девчоночьей группы. Она была готова снова петь и искала мужа. Ее устраивал любой из этих вариантов.

– Даша увела у вас Ивана? – спросил ведущий у Алины.

– Нет, – признала Алина. – Во всем виновата его бывшая жена.

И Алина начала поливать грязью Валентину Смоленскую, после которой у Ивана сформировалась аллергия на пьющих женщин.

– А вы пьющая? – тут же ухватил мысль ведущий.

– Конечно, нет! Пить и курить плохо для кожи лица! А мое лицо – это… мое лицо! – выдала Алина.

Оказалось, что однажды Иван, приехав без предупреждения, застал Алину в «период страдания», как она сама выразилась. Ей было жалко себя. А что делает девушка, когда ей жалко себя? Она позволяет себе бокал вина или шампанского и запретную в другое время булочку.

Я почему-то подумала, что в тот раз Алина позволила себе не бокал… То же самое подумал и ведущий.

– Ну, бутылочку, – признала Алина. – И коробку пирожных.

Потом, когда «период страдания» заканчивается, она всегда ругает себя за коробку пирожных, а не за бутылку спиртного. Но у Ивана было диаметрально противоположное мнение. И он обвинил Алину в плохом уходе за дочерью. Но дочь спала!

– А вы, Даша, что делаете в ваши периоды страданий?

Я вкратце напомнила ведущему историю моей жизни, которую в эти дни как раз муссировали в СМИ, и заметила, что страдать мне просто некогда. Вот, например, нынешний период моей жизни кто-то может называть «периодом страданий»: любимый мужчина сидит в следственном изоляторе, его сын от первого брака выгнал меня с маленьким ребенком из дома, счета Ивана заблокированы, но я пытаюсь заработать денег. Мне некогда страдать. Меня дома ждет не только ребенок, но и две пожилые женщины, одна из которых меня вырастила, а вторая всегда помогала. Не на их же пенсии мне жить?

Ведущий спросил нас обеих, о чем мы мечтаем. Я сказала – чтобы Ивана скорее оправдали и выпустили из СИЗО и наша жизнь вернулась в привычное русло, чтобы все близкие мне люди были здоровы. Алина мечтала о возобновлении певческой карьеры.

И вдруг начала рассказывать про итальянскую певицу Каролину, которая вначале прославилась в Италии, а потом приехала в дореволюционную Россию и имела здесь бешеный успех.

Я мгновенно сделала стойку, только не показала это телевизионщикам и массовке. Но именно я стала задавать вопросы Алине про ее предков.

– Вы интересовались историей своей семьи, Даша? – влез ведущий.