Ставка на возвращение

Его оттащил Лодик, мягко, но очень настойчиво взяв под руку. Отвел в сторону, а Рост уже запыхался, и бить эту груду вонючего мяса ему надоело, вот только почему-то он остановиться не мог… И еще, сам себе удивлялся – надо же до такой степени потерять контроль?! Или все-таки наоборот, выгадал момент, возможно, единственный, когда его не пристрелят на месте? И отомстить, пусть очень слабо, за всех убитых ламаров… Нет, за восхунов, их женщин и детей…

Он снова выпрямился в стойке подчинения, уперся взглядом в обоих чегетазуров, и только дыхание выдавало, что он не статуя.

– Превосходно, – проговорил второй чегетазур, все-таки это был именно Фискат. – А я не верил, что у этого… люда остались какие-то способности проявлять собственную волю. И гордость, – последнее слово Фискат проговорил почти с удивлением.

– Я же докладывал, что эти существа чрезвычайно изменчивы, – подтвердил Саваф. – Это и делает их, кажется, такими психологически пластичными… И уникальными.

Чегетазур в левом кресле, которого из-за слишком яркого света, льющегося из окна, было даже плохо видно, представил странный жест, но Рост прочитал его легко, словно только тем и занимался – разгадывал ментальную жестикуляцию абсолютно неподвижных уродцев, которым и жестикулировать-то было нечем.

– Это не совсем так, мой друг. Я отыскал еще примерно с дюжину разных существ той же расы.

Рост даже дышать забыл, оказывается, кто-то из тех людей, которые попали в лапы пурпурных раньше него либо сами попытались удрать к ним, как перебежчики, все еще живы! Кажется, его реакция была слишком сильной, оба чегетазура поняли его состояние и принялись его рассматривать. Наконец, Фискат решил, если человек их понимает, ничего очень плохого в этом нет.

– Они оказались совсем другими, пожалуй, ближе к ламарам, чем к аймихо.

– Я этого ожидал, когда недобитые племена «поучающих» попытались прорваться к ним на Россу, – снова согласился с хозяином Саваф, используя для обозначения аймихо очень странное, чисто чегетазурское словцо. Но в идентичности обоих терминов не было ни малейшего сомнения. – И все-таки мы остановили большую их часть…

– Нужно было остановить всех, – резко отозвался Фискат.

А Рост по-прежнему не понимал, почему они позволили ему узнать, что на самом-то деле не единственное племя аймихо попыталось добраться до Боловска, а несколько… И лишь одно дошло. Значит, остальных прикончили, скорее всего, даже не аглоры, а именно пурпурные. Это с их летающими черными крейсерами было нетрудно. Кто-кто, а Рост был уже в военном деле экспертом, сам не раз помогал губискам громить восхунов.

– По всей видимости, этот, – Саваф кивнул на Ростика, – учился у них. И весьма интенсивно, хотя и без необходимых теорий.

– Ему не теоретизировать следует, а работать практически, – кажется, по представлениям чегетазуров, это была шутка. – Следует признать, ему это удается.

Оба каменноподобных существа с любопытством посмотрели, как слуги быстро и сноровисто убрали тело избитого Ростиком охранника, за которым остались капли почти человеческой крови. Тут же появились какие-то слегка неопрятные ярки, от которых пахло совсем не так, как от Лодика, и вытерли чуть не человеческими тряпочками эту кровь, а затем еще заботливо протерли всю дорожку чем-то полупрозрачным, с сильным запахом свежести.

– Как ты обезопасил его от предательства? – вдруг спросил Фискат, вероятно, они о чем-то переговаривались и до того, но это почему-то осталось вне восприятия Ростика.

– Очень просто, – оповестил Саваф своего собеседника, а потом…

Это можно было назвать адом. Рост почувствовал такой сильный ментальный удар, что зашатался, и лишь кто-то из пурпурных, который, кажется, был к этому готов, поддержал его под руку. Но Рост все равно чувствовал, как его мышление, сама способность ориентироваться уплывает в сторону… А он мог только цепляться за желание избавиться от боли и надеялся, что это показательное представление полной его, Ростиковой, подчиненности воле и приказаниям Савафа не продлится слишком долго. Иначе он на самом-то деле мог просто умереть или даже хуже – слишком глубоко уйти в это состояние умственной невесомости… Лишь с огромным трудом Рост вспомнил собственные недавние мысли о маме, отце и Боловске, но и это его почти не поддержало. И еще одна мысль сверлила его опустошенное сознание – только бы не подумать о чем-либо на собственном, низовом, «подвальном» уровне, чтобы не выдать эту способность чегетазурам…

И тогда он понял, что держится за эту команду именно в том диапазоне… «частот», как сказал бы отец, который и относился к его «подвальному» мышлению. Но вот ведь какая штука, чегетазуры этого не заметили. И это было чрезвычайно важно, только это следовало бы проанализировать потом, в одиночестве, когда рядом не будет этих монстров… И вдруг, едва ли не с кристалльной ясностью, которой вообще отличалась ментальная речь Савафа, он услышал:

– Нет, благороднорожденный господин мой, он не продается.

– Полагаю, все зависит от цены?