Ставка на выбывание (СИ)

Бажин вынес ее из ванной и уложил на кровать. Она не отпустила его, а прижала к себе дрожащими руками, будто спрятавшись под его большим и сильным телом.

— Машуля, успокойся. Ну, всё… всё… — Погладил ее по голове, убрав волосы от заплаканного лица.

Машка последний раз всхлипнула, вздрогнула всем телом и задержала дыхание. Вся сжалась, словно стараясь внутри стать тверже, и прошептала:

— У нас ребенок будет. Малыш.

— Угу. Дети — это цветы жизни. Надеюсь, ты плачешь от счастья.

— Бажин, вот что ты несешь? — спросила она, затаенно радуясь растерянности, которую он не мог скрыть.

— Чушь несу.

Машка, наверное, ждала от него каких-то громких слов, а он всё еще не мог говорить. Не знал, что сейчас нужно говорить.

— Ты рад?

Виталий вместо ответа улыбнулся. Такой улыбки она у него не видела никогда. Улыбнулся так, что ей стало стыдно плакать и стыдно спрашивать, рад ли он.

Будто чтобы почувствовать сильнее его радость и проникнуться ею, Маша тронула его лицо. Погладила по щеке, коснулась пальцами губ, которые все еще улыбались.

— Манюня моя беременна, это ж надо. — Как будто не веря, окинул ее с головы до ног новым взглядом.

Машка засмеялась. Хотела что-то сказать, но оборвалась, услышав, что у Бажина звонил сотовый.

— Как всегда, — проворчал Виталий, приподнимаясь и вынимая сотовый из кармана брюк, — не дадут насладиться моментом… Да, Роман… Давай, жду тебя, — коротко бросил в трубку и снова прижал Машку к кровати.

Она закинула ногу ему на бедро, обвила руками шею, и они стали целоваться. Целовались, пока не задышалось обоим тяжело и возбужденно.

— Ты очень рад, что я забеременела, я прям это всем телом чувствую.

— Моей радости нет предела.

Стянул с нее свитер. Провел кончиками пальцев по груди, глядя, как нежную кожу стягивает россыпь мурашек.

— А я думаю, чего это ты такая чувствительная стала… Да? Сильнее же, чем обычно?

— Да. Сильнее.

— Нам теперь вообще кайфово будет. Ты хорошо себя чувствуешь? — Осторожно погладил ее живот.

— Да. отлично. Кстати, я раньше всерьез думала, что заниматься сексом, будучи беременной, это кощунство.

Бажин засмеялся:

— Ты и сейчас так думаешь?

— Нет. Я так совсем не думаю. Вот совсем, — усмехнулась. И предупредила, когда его горячая ладонь двинулась ниже под джинсы: — Так, Бажин. Сам же сказал, что сейчас Рома приедет.

— Мы успеем, пока он приедет.

— Если секса не будет, то лучше меня вообще не трогай, даже не прикасайся.

— Буду трогать. Вот именно сейчас я тебя хочу всю потрогать.

Сейчас как никогда хотелось трогать и ласкать ее всю. Потому что только в сексе рождается самая острая, самая вожделенная близость между мужчиной и женщиной. Такой больше нигде не найти, ни в чем. Она особенная, спаянная из вскриков и стонов, сотканная из сладости единого на двоих удовольствия…

ГЛАВА 21

— Маша, нам нужно кое-что решить до приезда Романа, чтобы я дал ему соответствующие распоряжения.

Машку сразу напряг тон, каким Виталий начал разговор. Ей привычнее слышать готовое решение, а сейчас в его голосе была не то что неуверенность, но осторожность.

— Давай, конечно, — несмотря на затаенную тревожность, Маша улыбнулась и присела на диван, удобно вжавшись в угол.

— Если ты хочешь, можешь уехать, — сказал будущий муж, и от такого заявления она оторопела. Бажин продолжил, четко и аккуратно проговаривая слова, будто боялся, что его не поймут и не расслышат: — Я имею в виду, что если ты считаешь, что так будет лучше… и если ты действительно этого хочешь, то я увезу тебя в безопасное место. Где ты спокойно будешь носить нашего ребенка и ни о чем не тревожиться. Ну, после свадьбы, наверное, да?

— А ты? — бросила встречный вопрос, переваривая сказанное.

— Я буду приезжать.

— Как часто?

— Не знаю. Как смогу.

С ответом Мария помедлила. Но не потому, что задумалась над принятием решения. Подметила она, что Виталий не смотрел ей в глаза. Сидел на краю дивана, чуть подавшись корпусом вперед, и глядел в широкие окна, выходящие в сад. А если и поглядывал на Машку через плечо, то останавливался или на ее плече, или на волосах.

— А чего это ты мне в глаза не смотришь? А? Ну-ка, посмотри на меня… — Придвинулась к нему, заглянула в лицо, а когда перехватила его неохотный взгляд, ее осенила неприятная догадка: — Ты думал, я соглашусь? Ты что, думал, что я соглашусь уехать сейчас? Бажин, ты рехнулся!

— Я рехнусь, если с тобой что-нибудь случится. Вот тогда я точно рехнусь. Потому что ближе и роднее, чем ты, у меня никого нет.

— Я никуда не поеду! Я останусь здесь! — сказала громко и решительно.

Он облегченно выдохнул:

— Ну и слава богу. Это был второй вариант. Чтобы ты осталась здесь.

— Ты пару дней назад орал, что никуда меня не отпустишь, а сейчас собрался куда-то услать меня! В какую-то сербскую деревню!

Виталя напряженно рассмеялся:

— Про сербскую деревню разговора не было.

— Это я утрирую.