Ставка слишком высока (СИ)

— Не надо, давай просто закроем тему, — отрезает она и принимается за десерт. — И будем есть торт.

— Хорошо, — соглашаюсь я, пробую заказанное мной тирамису, но потом всё-таки рискую затронуть ещё одну скользкую тему. — А как дела со школой? Вы нашли деньги?

Наташа резко поднимает на меня голову и недовольно смотрит, но через мгновенье её взгляд смягчается, и она тяжело вздыхает.

— Пока нет, — качает она головой. — Отец начал активно заниматься поиском спонсора, хотя это был его последний вариант. Он не хочет, чтобы кто-то ещё мог принимать решения в отношении школы, но, видимо, других опций уже нет. Думаю, спонсора уж точно удастся найти, но будут ли для папы приемлемы условия предоставления денег — это уже вопрос спорный.

— Надеюсь, всё обойдётся, и вы в итоге окажетесь в плюсе, — поддерживаю Наташу.

— Спасибо, Алиса.

Смотрю на её мрачное выражение лица и решаю переключиться на тему более приятную для нас обеих.

— Расскажешь, что за мастер-класс намечается?

— О, конечно! — воодушевляется девушка и принимается увлеченно говорить о будущем мероприятии.

* * *

Встреча с Наташей помогает мне отвлечься, но как только я переступаю порог квартиры, на меня наваливается смертельная усталость от пережитых утром эмоций. А затем ещё и приходят мысли об Артёме, которые я весь день всеми силами сдерживала.

Только если утром в такси я уже была готова наплевать на всё и признаться Скворцову, то после «обыска» в квартире я как никогда осознаю, что поступила правильно, потому что если бы это был не внук хозяйки, а кое-кто посерьёзнее, то закончилось бы всё совсем по-другому. Пока под удар попадаю только я, но если мой преследователь пронюхает, что Скворцов как-то замешан или просто дорог мне, то закончится всё очень плохо для нас обоих.

Буду продолжать держаться от Артёма как можно дальше. Даже если он всё-таки захочет продолжить авантюру с нашими фиктивными отношениями, я всё равно постараюсь вести себя с ним холодно.

Молюсь лишь о том, чтобы Артём и правда мне поверил и не стал искать обо мне никакую информацию.

Артём (39)

С момента возвращения из Сочи на компанию как будто сваливают всех собак. Проверка за проверкой. Мы еле успеваем отвечать на все запросы государственных органов. Что-то мне подсказывает, что это постарался Марк Юрьевич, чтобы хоть как-то мне насолить несмотря на то, что его собственный сын пошёл навстречу.

Одно было хорошо — находясь по уши в работе, занимаясь очередными проблемами, мне удаётся не думать об Алисе, которая как была для меня загадкой, так такой и остаётся. Я думаю о том, чтобы обратиться к Андрею и попросить его проверить всю биографию девушки от и до, чтобы всё-таки понять, что у неё случилось в прошлом, но Щегольский оказывается вне зоны доступа. Значит, он на каком-то важном задании. Тогда с расследованием Шведовой я решаю повременить, потому что никому другому такое задание я доверить не могу.

Так и проходит время: дом — работа, работа — дом, дом — работа…

Денис замечает моё подавленное состояние, сначала пытается что-то выведать, спросить, но каждый раз я его грубо посылаю, не желая ни с кем ничем делиться, и он отстает, но скорее всего понимает, что примерно произошло.

Мне активно названивают родители, приглашая меня и Алису в гости, каждый раз я стараюсь тактично отказать, ссылаясь на собственную занятость. Я всё никак не могу решить, что делать со всей сложившейся ситуацией, продолжать или нет спектакль.

До нашего разговора в самолете из Сочи в Москву что бы девушка мне не говорила, я каждый раз чувствовал, что она просто от меня закрывается, но на самом деле испытывает ко мне тёплые чувства, но те брошенные ею фразы, тот тон и тот ледяной взгляд выглядели так правдиво, что мне не осталось ничего другого, кроме как поверить её словам. Ведь если я ей противен и совсем не нравлюсь, но продолжаю навязываться, а у нас исключительно сделка, то могу себе представить, как ей со мной некомфортно.

Но я же не могу настолько сильно ошибаться, правда? Я же помню, как реагировало на меня её тело, я помню, как ей понравилось с моими друзьями, как светилась она от счастья с двойняшками Дроздовых, как прижималась ко мне на заброшенной смотровой площадке и дала волю слезам… Или же она всё это мне только позволяла, а я убедил себя в обратном?

И всё-таки что же у неё произошло в жизни? Любовная драма, о которой она сама рассказывала? Нет, здесь что-то другое. Так повлияла смерть обоих родителей? Нет, тоже не то. Что заставило её бежать из Санкт-Петербурга и бросить все картины в академии так, что она о них даже не вспомнила? Здесь явно что-то помощнее. Возможно, её отца убили на её глазах? Может быть, теперь она важный свидетель, и именно благодаря её показаниям посадили преступника, и теперь она боится расплаты?

Господи, как же сложно и ничего непонятно…