Ставка - жизнь и весь мир в придачу

В шесть вечера вышел из кабинета. Полюбовался на таскающих деревянные плиты мебельщиков в синих халатах. Вежливо кивнул поздоровавшемуся программисту из «НКТ-сервис» и пошел к проходной. Там меня уже ждали Артем, Вася и Иван, заблаговременно предупрежденные Анной. Попрощался с Семеном Матвеевичем, вышел на улицу. Вдохнул полной грудью, чуть потянулся, разминая одеревеневшие от долгого сидения в кресле суставы. В сопровождении охранников двинулся к неприметной «девятке», с интересом глянув на бело-синий бочонок «рафика» с выеденной краской надписью «Изготовление и продажа мебели. Быстро, недорого» с написанным ниже телефоном. В сентябре восемьдесят девятого в отличие от двухтысячных и даже девяностых, такая рекламная надпись смотрелась свежо и необычно.

В «девятку» мы погрузились вчетвером. Вышедшие следом двое сотрудников СБ уселись в бежевую «шестерку» сопровождения.

Солнце уже начало движение к горизонту. В приоткрытое окно веяло вечерней осенней прохладой, потоки машин неслись навстречу и замирали, пережидая, когда на светофорах у перекрестков загорится заветный «зеленый». Занятый своими мыслями и предвкушением свидания с Владой, не заметил, как мы заехали в знакомый дворик.

— Михаил Дмитриевич! — голос Артема заставил выплыть из пелены раздумий. — Приехали.

Я вышел, нашел взглядом нужный подъезд «сталинки» и двинулся вперед. Старый лифт, натужно скрипя железом, повез меня наверх. Взвизгнул особенно пронзительно и жалобно, замер на этаже. Замок глухо лязгнул и железная дверь, перевитая проволокой, со скрежетом открылась. Я вышел на этаж и двинулся к квартире сто семьдесят четыре. Нажал на кнопку звонка. Переливчатая трель колокольчика заиграла на весь этаж. Стук шагов и опять знакомое клацанье замка. Дверь отворилась, и передо мной предстал хмурый Бобков, тяжело рассматривающий из-под насупленных косматых бровей. Генерал был в форменной рубашке и брюках с лампасами.

— Мы так и будем стоять на пороге, Филипп Денисович? — поинтересовался я. — Или вы всё-таки позволите зайти?

— Проходи, — бросил Бобков и посторонился, пропуская в прихожую.

В гостиной мы уселись как в прошлый раз, напротив друг друга. Генерал молчал, только набычившись, хмуро глядел исподлобья. Я заводить разговор тоже не торопился. Взгляд не отводил, смотрел уверенно и спокойно, как человек, осознающий свою правоту.

Две минуты мы молчали. Первым не выдержал генерал.

— Ты представляешь, что наделал? — рявкнул он. — Осознаешь последствия своих поступков?

— Не представляю и не осознаю, — хладнокровно ответил я. — Расскажите, пожалуйста.

— Господи, за что мне этот геморрой на старости лет? — Бобков театрально закатил глаза. — Почему я должен рисковать положением и вытаскивать какого-то кооператора в ущерб себе?

Я молча ждал продолжения.

— Зачем офицеров ПГУ покалечил? — генерал впился глазами в мое лицо, ожидая ответа.

— Защищал свою жизнь, — я пожал плечами. — Когда машины сопровождения блокируют, тебя увозят дворами и по дороге сообщают, что убьют, особого выбора нет. Приходится действовать. Вопрос стоял так, или я их уложу, или они меня грохнут. Это же очевидно.

— Тебе сказали, что убьют? — Бобков продолжал сверлить взглядом. — Приставили пистолет к виску? Может ты что-то неправильно понял?

— Сказали, — подтвердил я. — Пообещали не больно, как в «Месте встречи» — чик-чик и на небе. Все просто и понятно. Только мне туда не нужно. Хочется, знаете, ещё некоторое время пожить. И шуток подобных я не понимаю. Если мне обещают, что грохнут, я этому сразу верю, и начинаю предпринимать меры, чтобы выжить. Уж извините.

Генерал помолчал, напряженно обдумывая ситуацию, потом вздохнул:

— Ты хоть осознаешь, что мне пришлось пойти на конфликт с большими людьми, чтобы тебя вытащить?

— Они меня вроде убивать не собирались, как потом объяснили, — я пожал плечами. — Угрозы списали на эксцесс исполнителя. Якобы старлей кооператоров ненавидит, а главный решил посмотреть, как я на угрозы отреагирую. Вот и посмотрел. Большие шишки хотели договориться. Это подтверждается тем, что меня отпустили и даже довезли до дома. Хотели бы грохнуть, грохнули без проблем, пока я в отключке валялся.

— Отпустили, потому что я позвонил, — авторитетно заявил Филипп Денисович. — Пришлось включаться в ситуацию лично, чтобы тебя спасти. Рисковать своей должностью, авторитетом и возможностью конфликта с серьезными людьми. Цени.

«Хочет привить чувство вины и благодарность за свое спасение», — отметил мысленно — «Чтобы ощущал себя должным. Тогда манипулировать мною и, соответственно, отжать предприятия будет намного легче. Хорошо, что ещё о банке ничего не знает. Мог бы и на него глаз положить».

В слух же серьезно и с нотками благодарности ответил:

— Ценю, конечно. Спасибо огромное, Филипп Денисович.

Генерал прищурился, посмотрел с подозрением. Я ответил безмятежным спокойным взглядом.

— Ладно, проехали, — барственно отмахнулся первый заместитель председателя КГБ. — Как там со своими людьми? Решил вопросы с собственностью?