Стажёр

— Ой-й-й. Значит, не сон. Значит, все правда. Какой на хрен с меня защитник, то есть Хранитель, тьфу. Уменья только хулиганам морды бить. Чо делать, куда бечь?

Нет, Пашка не испугался, просто ситуация образовалась настолько дикая, что сознание отчаянно сопротивлялось. К тому же парень являлся ярым материалистом.

— Светочка, я чичас, одну минуту, — и как был голый, так и выскочил из спальни. Забежав в зал, схватил графин с водкой и налил полный фужер. Выпил одним глотком, словно воду, не почувствовав вкуса. Набулькал второй — стресс нужно срочно снимать, а то мозги закипят. Закусив долькой лимона, сел к столу отдышаться, подумать.

— А чего собственно раньше времени суетиться? Ну Хранители, ну наводят революционный порядок, ну и фули. В конце концов, бьются то за правое дело, не мелочь по карманам тырят. Научат, подскажут, а будущая встреча с Радой вообще настроила его на минорный лад.

— Пара идтить, девушка поди заждалась.

* * *

Чем ближе приближалась дата госэкзаменов, тем меньше свободного времени оставалось у будущего медикуса. Спорт почти забросил, только утренние пятикилометровые пробежки для поддержания формы. С Светланой периодически встречались — обоих устраивала необременительная связь. Может, девушка и рассчитывала на большее, но пока тактично молчала. Пашка сдал экзамены хорошо, но имел в душе некоторый раздрай. При вручении дипломов бывшие студенты радовались от души, лишь только он сидел за банкетным столом с хмурой физиономией.

Пашка окончательно осознал — медицина — не его призвание. Получается, занимал чужое место, пошел на поводу у мамы, балбес. Конечно, труд врача благороден, спасает, лечит людей, но как только он представил, что каждый день придется заниматься нелюбимым делом, настроение сразу портилось. Родителям ничего рассказывать не стал — незачем раньше времени огорчать.

Предвкушая летний отдых — решил погостить у деда, собирал рюкзак, упаковывал рыбацкие снасти. В день перед отъездом пошел по магазинам кое-чего прикупить. Наткнувшись в спорттоварах на японское удилище — шестиметровку — не удержался и приобрел деду в подарок. Ближе к вечеру забежал попрощаться с папой и мамой — те нагрузили кучей свертков и пакетов. При прощании мама всплеснула руками:

— Чуть не забыла, тебе повестка, Павлик. Признавайся, что натворил в этот раз?

Пашка озадаченно вертел официальную бумажку, недоуменно пожимая плечами.

Встрял отец:

— Павел, твоя явка обязательна, контора-то серьезная, ФАБ[2].

На следующий день, сдав на ж.д. вокзале билет, он поехал в Серый дом. Оказывается, вызвали его в отдел ОБЭП (борьба с экономическими преступлениями). Сидя перед следователем и чувствуя себя абсолютно невиновным человеком, Пашка искренне не понимал — на кой фиг его вызывали. Следователь — невзрачный мужичонка в штатском — сразу взял быка за рога.

— Павел Игнатьевич, явка с повинной значительно облегчит вашу участь.

— А в чем дело-то, гражданин начальник?

Следак нехорошо улыбнулся:

— Признайтесь, вам сразу станет легче жить.

— В чем? — лаконично спросил Пашка.

Гэбист взвился и, хлопнув по столу, заорал:

— Прекрати валять дурака, здесь тебе не тут. Я следователь наркоконтроля. Знаешь, что тебе положена расстрельная статья?

Пашка обалдело смотрел на кипящего, словно самовар, мужика.

— Извините, но я, видимо, не туда попал, мне нужен ОБЭП, — и поднялся со стула.

— Сидеть на месте, ты попал куда нужно, в нашем отделе ремонт, вот и работаем здесь временно. Да что я перед тобой отчитываюсь, выкладывай все по наркотрафику.

Подобного выверта гражданин Чернов не ожидал, потому и зашелся в диком хохоте.

— Ну вы и шутник, господин следователь.

— Какие тут шутки, на ваш банковсий счетпришел перевод из Первопрестольной на двенадцать миллионов рублей.

Следователь уставился на потенциального наркобарона добрыми глазами анаконды. Пашке на миг поплохело.

— Это что зарплата за полгода? Тогда маловато будет. А может, платят как стажеру?

Дальше допрос больше напоминал препирательство. Пашка смикитил — у органов нет никаких доказательств, а на нет и суда нет.

— Откуда мильоны?

— А не ваше собачье дело. Презумпцию невиновности никто не отменял.

Служитель Фемиды мурыжил Пашку еще три дня, но в конце концов отвязался. Обозленный парень заявил, что работает в закрытом спецучреждении и давал подписку о неразглашении — выложил чистую правду. А на все наглые вопросы следователя, решившего, что он накрыл крупный наркотрафик и предвкушающего карьерный рост и дождь наград, заявил:

— Предоставьте факты моей преступной деятельности, искать улики — ваша работа. Нет ничего, тогда пошли на фиг, а я поехал отдыхать на природу.

Через неделю непутевого следователя вызвали на ковер и поимели со всех сторон. В результате его загнали далеко на периферию участковым — все финиш.

* * *

Отвязавшись от придурочного следователя, Пашка на вокзале, наконец, купил билет на проходящий поезд Москва — Владивосток и с легким сердцем запрыгнул в вагон. Идя по аллее дачного кооператива «Волна-2», мурлыкал незатейливую песенку: