Стажёр

Когда подошла его очередь, Ник был уже спокоен и собран. Он не спеша принял из рук смотрителя лук, проверил натяжение тетивы. На грубо сколоченном столе лежали пять стрел с белым опереньем. Он взял первую попавшуюся, повертел ее, пытаясь найти центр тяжести. Потом аккуратно положил на тетиву. Он делал все, как давно учил его инструктор по спортивной стрельбе. Еще раз взглянул на цель. Теперь он видел, что это муляж какого-то клыкастого зверя в рост человека. Чем-то он напомнил Нику гигантского тушканчика, стоящего на задних лапах. И если бы не звериный оскал с множеством загнутых острых как лезвия клыков, то можно было бы назвать его довольно милым. Ясно, метиться надо ему в грудь, решил Ник и стал медленно натягивать тетиву. Вдруг раздался сухой треск, лук переломился аккурат посередине, и Ник недоуменно уставился на две половинки, оставшиеся у него в руках.

– О! – с какой-то непонятной радостью в голосе протянул один из смотрителей и, обращаясь к другому, сказал: – Этот, похоже, уже отстрелялся, давай-ка, Жих, вычеркивай его.

– А в чем, собственно, дело? – до Ника сразу не дошел смысл услышанного.

– Дело-то? – ухмыльнулся тот, стараясь не встречаться с ним взглядом. Потом, словно Ника здесь и не было, проворчал, обращаясь к напарнику: – Вот что за народ-то пошел, лук никогда в руках не держали, а всё туда же, славы им подавай. Что ты там копаешься так долго? Вычеркивай его, и все дела!

Ник прокручивал в голове свои дальнейшие действия, попутно что есть силы пытаясь погасить свой праведный гнев. Это была явная несправедливость. Ведь понятно, что лук был бракованным. Ник не успел и наполовину натянуть его, как тот сломался, словно тростинка. Тем временем Жих раскопал в ворохе бумаг его, Ника, заявку на Ритуал. Макнув длинное перо в чернильницу, он явно собирался поставить жирный крест как на дальнейшем прохождении Ником состязаний, так и на светлом будущем его друзей. Кончик пера уже почти коснулся бумаги, как вдруг что-то его остановило. Жих некоторое время поводил пером из стороны в сторону, словно забыв, что собирался сделать секунду назад. Потом как-то неуверенно посмотрел на своего напарника.

В этот момент, отодвинув плечом Жиха – несильно, но уверенно, между ними протиснулся воин в короткой тунике алого цвета. То, что это был воин, Ник понял сразу. И даже не по бронзовому панцирю, виднеющемуся под туникой и поножам на ногах, а по какой-то неуловимой выправке, присущей военным во все времена и, видимо, во всех мирах. Он посмотрел Нику прямо в глаза и произнес, не обращая ни малейшего внимания на смотрителей:

– Я вижу, у тебя вышла маленькая неприятность. Ну так что ты хотел? Тебе подсунули лук, который может служить лишь пищей костру на привале. – С этими словами он махнул рукой, и из-за его спины вынырнул мальчишка, держащий большой лук из темного дерева. – На-ка, испытай этот, настоящий боевой, – в голосе воина прозвучали теплые нотки, – из эбенового дерева. Бьет убойно на триста шагов, а в умелых руках и на все пятьсот!

– Спасибо тебе, воин, – поблагодарил Ник, еще не веря в удачу. Он бросил быстрый взгляд на смотрителей. Те стояли с отсутствующим видом, а на их лицах блуждали какие-то идиотские улыбки.

– Как отстреляешься, вернешь моему оруженосцу, – воин коротко кивнул Нику и, резко повернувшись, зашагал в сторону стоящих в отдалении участников, тех, кто уже закончил стрельбу по мишеням.

Ник с благодарностью принял из рук мальчишки тяжелый лук. По центру оружие было до блеска отполировано ладонью, что говорило о частом использовании. Оруженосец протянул ему колчан со стрелами:

– Бери любые пять на выбор, наконечники из железа особой закалки. Летят точно, куда пошлешь.

Ник вытащил наугад пять стрел и аккуратно разложил их на столе. Старые, не церемонясь, смахнул на землю. Да, этот лук не шел ни в какое сравнение с предыдущим. Он был более увесистым, в нем ощущалась мощь и надежность.

– Я начинаю! – громко произнес он, уже не беспокоясь, слышат его смотрители или нет.

Первая стрела вонзилась в землю, не долетев нескольких метров до мишени. Тетива больно хлестнула по левой руке. Ник закусил губу, потом несколько раз глубоко вздохнул, и, отрешившись от всего, сильно оттянул тетиву. Стрела с силой вошла в центр мишени. Остальные три одна за другой легли точно в разинутую пасть «тушканчика».

– Так-то лучше, уважаемый, – залепетал смотритель, – так-то лучше. – Дальше у вас метание копий…

* * *