Стажёр в Министерстве Магии

На экране была информация о трех десятках уведомлений. Основная часть — отказы. Знакомые Феликсу автоматические уведомления системы, которые отправляются, когда потенциальный работодатель отклоняет резюме.

К сожалению, это были отказы от тех компаний, которые обещали связаться с ним. Вот, наконец, выполнили обещания.

Последним было сообщение от Сидорова, его начальника.

«Ты уволен задним числом, забери вещи до конца недели».

Феликс смотрел на сообщение, не до конца понимая, что же произошло. Пытался найти логическое объяснение происходящему и не мог.

Еще раз тренькнул телефон.

«На ваш счет зачислено три тысячи двести семнадцать рублей», — сообщение было из банка.

«Быстро подсуетились, и уволили, и деньги начислили за этот месяц. Вот это скорости», — зло подумал Феликс и от полноты чувств стукнул рукой с зажатым телефоном по столу.

Резкая боль привела его в чувство. Большой палец немного кровил.

«Нужно что-то срочно делать. Допустим, сейчас поживу у Пашки, он пустит. Но что дальше? Просить денег у матери? Никогда. Это же позор. Она одна живет на эту нищенскую пенсию, это я ей помогать должен, а не она мне. Я и так шесть лет учился, работал только по выходным и по ночам».

Феликс посмотрел на открытую папку. Анкета была заполнена. Странный договор с полупустой первой страницей был рядом, стоило только перевернуть несколько листов.

«А будь что будет», — решился он.

Взял ручку и поставил подпись на каждой странице, подписывая ниже имя и фамилию, данные ему при рождении — «Феликс Шрайдер».

На последнем листе задержался. Красная бусинка набухла па пальце и сорвалась на белый лист.

Феликс спешно облизнул палец и аккуратно промокнул им капельку.

«Ничего страшного, никто и не заметит».

Глава 4. Уходя, уходи!

Abiens abi!Уходя, уходи!

В старые добрые, а также в недобрые и даже в очень злые и мрачные времена в логове картографов царили смрад и духота. Или от сжигаемых в спешке карт и других документов, или же от жжения сосновых углей на сажу для хорошей качественной туши.

В любом случае, смрад и ощущение легкого безумия на почве всеобщей занятости наблюдались в любое время дня и ночи долгие века.

Конец безумию положили цифровые технологии только в самом конце двадцатого века.

В веке двадцать первом зал картографии обрел свое новое «я».

Из дымного алтайского чума эволюционировал во вполне себе современный кабинет метров триста площадью. На все шесть стен которого проекторы выводили нужные карты.

Для индивидуальной работы можно было пользоваться мониторами поменьше, расставленными по залу в прекрасном хаосе.

Карты... а что карты? Все оцифрованы. Бумажные, кожаные и иные носители лежат в библиотеке Министерства.

Хранятся в музейных условиях. Экспонируются и демонстрируются на экскурсиях для учеников магических школ.

Зинаида прошла в центр. За необъятных размеров столом уже собралась компания коллег из ее департамента.

Где-то сбоку шуршал фантиком шоколадной лягушки юный картограф, приближая на экране монитора карту Алтайского края из положения «с орбиты» до «что написано на листочке в окошке ларька с мороженным».

Чуть гудели вентиляторы. За соседним столом звякнула ложечка о край простой фарфоровой чашки с надписью «Сотрудник года».

Переступив черту света на полу, Зинаида застала оживленную беседу с элементами переговорного айкидо.

Никакой магии в полосе не было. Обычный светодиодный светильник.

Но его так удачно разместили на полу во время ремонта — широким кольцом по центру помещения. Местные маги тут же начали использовать этот элемент дизайна для обозначения круга тишины. Это заклинание, как известно, образует непроницаемую для звуков перегородку. Не впускает посторонний шум внутрь и не выпускает звуковые волны за свои границы. Идеально для проведения переговоров и рабочих собраний.

Люди продолжают работать в тишине, хотя в десятке метров от них может ругань стоять, как в день привоза свежей паприки на Египетском базаре в Константинополе.

Коллеги — маги, руководящие отделами и крупными группами, замолчали и повернулись к Зинаиде. Ближайший освободил ей стул и вежливо отошел в сторону.

— Произошло серьезное возмущение энергетического фона на всей планете, — устало пояснил Петр Петрович, пользуясь передышкой, чтобы отпить кофе из крошечной чашечки с золотыми ромбиками, вдруг появившейся перед ним на столе, — наши коллеги в Бейруте поймали обрывки следа. Он ведёт на Урал. Это если кратко.

— А если подробно, — Зинаида протянула руку, в неё ткнулась горячим бочком точно такая же, как у министра, чашечка, — то наши коллеги не могут понять, куда именно на Урал ведут эти обрывки, — она с наслаждением попробовала — министру во все времена удавалось найти лучший кофе, — и смиренно надеются, что мы стянем с двух сторон гор все силы, заглянем под каждый кустик в надежде, что там дрожит мелкой дрожью черный властелин или предводитель какого-то нового революционного движения?

Улыбочки вокруг подтверждали, что «да-да, именно так мы и думаем», однако политкорректный Петр Петрович продолжил: