Стеклянная карта

Хлопоты отбытия, погрузка, разгрузка, высадка и посадка… Портовая суета ненавязчиво перетекала в рыночную: прямо за набережной начинался хаос лотков, ларьков и торговых тележек. Толпа здесь надвигалась приливами и закручивалась водоворотами, то стремительными, то застойными; тебя подхватывало и несло как песчинку. За рынком, чуть правее, стеной вздымались белые оштукатуренные дома – собственно город Веракрус, казавшийся ничтожным островком в могучем океане торговли.

Барр проталкивался вперед. София покрепче вцепилась в свой рюкзачок и на всякий случай ухватилась сзади за камзол пирата, чтобы не потеряться.

Очень скоро, оказавшись плотно зажатой между Барром и Тео, она почти перестала видеть что-либо вокруг. Потихоньку продвигаясь в плотной толпе, девочка мельком замечала продавцов, предлагавших помидоры, апельсины, лимоны, огурцы, лук, свежевыжатый сок – и еще уйму всякой всячины и невидали. Товары были разложены на расстеленных одеялах, по корзинам… Вот ларек, где красовались мешки с белыми и желтоватыми порошками.

«Да это же мука!» – не сразу сообразила София.

На лотке лежали душистые специи – в воздухе пахло корицей, гвоздикой, разными перцами. Из маленькой палатки высунулась женщина, перед ней стояли в ряд клетки с курами; рядом мужчина нависал над большими бадьями, полными живой рыбы. У ног его преспокойно сидела невероятно огромная – сама с человека размером – жаба, скользкую шею охватывал неуклюжий ошейник. У Софии округлились глаза, но местный народ не обращал на жабу ни малейшего внимания: похоже, здесь это было самое обычное зрелище. Торговцы изо всех сил взывали к прохожему люду, кто по-английски, кто на иных языках. Они выкрикивали цены, заворачивали купленный товар, отсчитывали сдачу – и все это одновременно.

В общем гомоне София четко различила один звук – перезвон ветровых колокольцев. С каждого ларька свисал хотя бы один. А уж там, где ими торговали, они висели гроздьями. Как тут было не вспомнить колокольчики на потолке в квартирке миссис Клэй!

Вот Барр круто свернул вправо, в ряд, где продавали ткани. Местные женщины наперебой разворачивали рулоны ярко-красной, синей, лиловой материи. Старуха с широкой и щербатой улыбкой размахивала флагом, сшитым из множества ленточек, и звонила в подвешенные над головой колокольцы. Дальше были выставлены перья, целые горшки бус и катушки ниток. София только поспевала вертеть головой, но Барр все убыстрял шаг – приходилось изрядно попотеть, чтобы держаться с ним вровень.

Потом он направился влево. Здесь было царство благовоний, духов в бутылочках, душистого мыла… И внезапно все заглушил аромат сладостей: Софию взяли в осаду ящички и коробки конфет. Чего здесь только не было! Нуга, карамель, сахарная вата, меренги… И еще уйма всякого разного – только по упоительному запаху и поймешь, что это тоже едят.

– Почти пришли! – крикнул Барр, оглянувшись через плечо.

София не ответила – она и так еле дышала от быстрой ходьбы и обилия впечатлений. Наконец Барр, пригнувшись, нырнул в сливочного цвета палатку по правую руку.

– Мазапан! – окликнул он рослого розовощекого человека, стоявшего за покрытым скатертью прилавком.

Кругом на полках громоздились тарелки, чашки и блюда.

– Моррис! – радостно заулыбался мужчина.

Он торопливо отпустил покупательницу и обнялся с Барром. Вокруг стоял такой шум, что обоим приходилось орать, но София успела позабыть про них. Женщина вручала мальчику подарок – только что купленную ложечку. Мальчик с явным восторгом откусил кончик и пошел прочь следом за матерью. На лице у него остались следы шоколада.

София принялась с любопытством разглядывать выставленное на прилавке. Она только сейчас сообразила, что Мазапан торговал шоколадом.

Шоколад, правда, был весьма необычным. Случайный прохожий наверняка счел бы хозяина гончаром, увидев стол, сплошь заставленный посудой, причем очень красивой. Чаши, тарелки, кувшинчики, ножи, ложки и вилки, подставка для торта, масленка… и целый ряд кофейников с изящно выгнутыми носиками. Все это было разрисовано сложным и многоцветным узором. София благоговейно замерла, потом осторожно взяла в руки голубую чашечку. На ощупь та ничем не отличалась от настоящей. Девочка с интересом посмотрела на творца всего этого великолепия. Мазапан продолжал громко разговаривать с Барром, и внимание Софии привлекла хозяйка соседнего ларька.

Миниатюрная женщина свирепо спорила с покупателем.

– Я принимаю какао, серебро или бумагу. Мне дела нет до того, откуда ты родом, только картинками ты тут не расплатишься!

Тощий человек, предлагавший ей какой-то черный прямоугольник, подал голос, но слышно было только торговку.

– Ну и на что мне карты читать? Сказано – не возьму! – Она выхватила у мужчины облюбованный им товар и ткнула пальцем куда-то через плечо. – Охота о картах поболтать, так и топай к тетке, которая ими торгует!