Стеклянная Крепость (ЛП)

— Но если вы такой великий волшебник, — продолжал Протас, снова становясь похожим на нервного мальчишку, — почему вы так живете, сэр? Мы… видите ли, мы должны полагаться на то, что вы будете направлять нас.

Кэшел отломил кусочек хлеба и кусочек  твердого плоского сыра, затем пожевал их вместе. Ему показалось, что в словах мальчика был смысл, хотя сам он до этого бы не додумался. В том, как жил Антесиодор, не было ничего необычного — по меркам бедного мальчика из деревушки Барка.

— Я выбрал такую жизнь, — ответил Антесиодор. Кэшел не мог прочесть эмоции, скрывавшиеся за выражением его лица, но они были сильными. — Я совершил ошибку. Вот и все, это просто была ошибка. Я не хотел, чтобы случилось что-то еще!

Он поднял руки в широком жесте. — Я согласился помочь кое-кому в обмен на то, что мне позволят жить спокойно, — продолжил он. — Я нахожу для него разные вещи. Я ученый, я могу использовать книги и рукописи, которые собираю, так, как другие не смогли бы. И он обеспечивает...

Антесиодор снова махнул рукой. — Мне много не нужно, и я многого не хочу! — сказал он. — Просто чтобы меня оставили в покое, дали достаточно еды для жизни и воды из колодца, который я выкопал сам. Почему они не могут позволить мне это, и оставить меня в покое?

— Это хороший сыр, — сказал Кэшел. — Спасибо. Где же ваши козы, сэр?

Если бы Антесиодор держал животных, Кэшел бы их учуял. Кроме того, он не видел, чтобы ученый мог справиться с обязанностями пастуха лучше, чем это сделала бы Теноктрис. Разговор со слугой волшебника мог бы рассказать им то, чего не сказал бы сам Антесиодор.

Антесиодор посмотрел на него. — Да, конечно, — раздраженно сказал он. — Почему вас должны волновать мои проблемы? Еду мне доставляют. Иногда забирают предметы, которые я обнаружил в ходе своих исследований,  — я не буду говорить, что взамен, просто в то время, когда приносят еду. Иногда их вообще не берут, как вы видите.

— Я сожалею о ваших неприятностях, мастер, — сказал Кэшел. — Но я не знаю, как вы здесь оказались и что вы делали. Я не мог бы многого сказать, не зная больше.

Он посмотрел Антесиодору в глаза и снова улыбнулся, но уже не с таким выражением, как раньше. Кэшел не искал людей для драки, но в его жизни было много драк, и он предполагал, что их будет еще больше.

— Что я могу сказать, — продолжал он, — так это то, что это хороший сыр, и я ценю, что вы поделились им со мной.

Антесиодор сглотнул, и, казалось, ушел в себя, сгорбившись и выглядя еще худее, чем был. Он взял с полки рядом с собой маленькую серебряную булавку и пристально посмотрел на нее; Кэшелу показалось, что это рыба, но в основном это был просто блеск в отсвете свечей.

— Я бы не хотел, чтобы случилось что-то еще, — пробормотал он. — Я был молод, и это было просто ошибкой.

— Мастер Антесиодор? — обратился Протас. Мальчик стоял чопорно, официально, но он не важничал, как делал, когда злился. — Вы здесь для того, чтобы отработать долг, или отбываете наказание?

— А есть разница, милорд? — сказал Антесиодор и слабо улыбнулся. Он прижал булавку к груди, полностью прикрыв ее пальцами. — Если долг, то это тот, который я никогда не смогу отплатить; а если приговор, то это пожизненное заключение. Вот как я допустил ошибку, видите ли. Я думал, что это важно — спасти мою жизнь.

Он пожал плечами. — Вы оба поели? Тогда нам лучше немного поспать. Нам нужно будет отправиться в путь, как только утром взойдет солнце. У меня есть несколько гобеленов, которые подойдут в качестве постельного белья, хотя, боюсь, спать здесь не на чем, кроме пола.

Антесиодор поднял голову. — Или на моем диване, — резко добавил он. — Но это камень.

— На полу будет нормально, — ответил Кэшел. — Не так ли, Протас?

Но мальчик держал топаз в левой руке, и взгляд его был устремлен вдаль.

***

— Ваше высочество, — решительно обратился Лорд Тадаи к Шарине, — вам нечего здесь делать. Вы должны быть в Моне, где сможете должным образом контролировать правительство.

Войска в укреплениях вокруг Бухты Калф Хед были готовы к бою. Подкрепление, расквартированное на северной оконечности острова, прибыло ночью, лязгая и бормоча. Они проклинали грязь и темноту, вызывали офицеров связи, которые должны были проводить их на новые позиции, и спорили между собой о местоположении и пайках, а также о том, кто имеет преимущество на тропинках. Кровавые Орлы, охранявшие принцессу Шарину, не дали усталым солдатам споткнуться о веревки и обрушить на нее ее палатку, но они не смогли сделать эту ночь спокойной.

Все было в порядке; она видела, с чем столкнулись войска днем ранее. Нарушенный ночной сон был просто мелочью, чтобы страдать от этого.

— Милорд, — ответила Шарина, — я именно там, где мне нужно быть. Сначала я, как и вы, думала, что буду мешать. Я вам не мешаю. Посыльные могут связаться со мной здесь, и я могу подписывать документы так же легко, как и во дворце.

— Это очень неэффективный способ правления, ваше высочество! — попытался Тадаи. — Клерки...

— Клерки справятся, — отрезала Шарина. — Вы справитесь. Потому что солдаты там, снаружи...