Стеклянная Крепость (ЛП)

Илна посмотрела на гобелен, на котором крестьянин пахал на паре волов. На холме, на заднем плане возвышался замок с угловыми башенками и красными коническими крышами. Он не был похож ни на этот дворец, ни на какое-либо другое здание, которое Илна ожидала бы увидеть на Фест-Атаре.

Она прикоснулась к ткани — шерсти на основе льна — и ощутила теплое прикосновение холмов Центрального Хафта. Она вполне могла пройти недалеко от того места, где был соткан гобелен, когда несколько лет назад шла из деревни Барка в Каркозу на противоположном побережье.

Возможно, она там и была физически, но гобелен был соткан за немыслимые века до ее рождения. Это была древняя вещь, пережиток Старого Королевства, как и некоторые книги, которые читали Гаррик и Леди Лайана; невеста Гаррика, Леди Лайана…

Древняя, или нет, но ткачиха гобелена была не очень искусна. Фест-Атара, должно быть, всегда была таким захолустьем, каким стала сегодня, тихим местом, где люди выращивали зерно и занимались своими делами. Деревушка Барка была именно таким местом, но потом все изменилось. Это произойдет и на Фест-Атаре, нравится это здешним жителям или нет.

Илна улыбнулась, на этот раз невесело. Не имело значения, что люди или нити, думали об узоре, в который они были вплетены.

— При всем моем уважении... — сказал Лорд Тадаи. Судя по тону его голоса, это не означало никакого уважения вообще. Он остановился, потому что услышал громкие голоса за дверью.

Военные за столом встали. Кэшел тоже, все еще безмятежный, но держащий свой посох обеими руками.

Однако именно Чалкус, стоявший рядом с Илной, прошептал Мероте: — Останься, дитя. Он с важным видом подошел к двери и распахнул ее правой рукой. Только тот, кто знал, кем был Чалкус, заметил бы, что при этом движении его рука оказалась очень близко к рукояти его изогнутого меча.

Шестеро охранников снаружи были «Кровавыми Орлами». Они попятились, чтобы держаться как можно дальше от двух мужчин, приближавшихся к ним через двор. Теперь им отступать было некуда, и они опустили копья. Приближающиеся люди сами наткнулись бы на острия, если бы не остановились.

Илна не любила солдат как класс — жизнь, проведенная в убийстве других людей, казалась ей в лучшем случае недостойной. Однако «Кровавые Орлы» были лучшими в своем роде, и она ценила хорошее мастерство в любой области работы.

— Пожалуйста, ваше высочество, — взмолился камергер, Лорд Мартоус, стоявший, заламывая руки, за спиной Черворана. — Пожалуйста, возможно, в другой раз?

Черворан — Король Черворан — выглядел почти так же, как в то утро, когда Илна вытащила его из погребального костра. Его одежду сменили; брюки и туника, которые были на нем теперь, не были опалены и были без пятен. Тем не менее, бледность Черворана имела тот же синеватый оттенок, а его пальцы были похожи на фаршированные салом сосиски. Теперь он ходил нормально, если не считать легкой заминки в походке, которая свойственна старикам и не в редкость молодым.

— Сэр! — обратился к Аттаперу младший капитан, командовавший охраной. — Мы сказали ему остановиться, но он просто продолжает приближаться!

«Кровавые Орлы» были храбрыми людьми по определению — они вызвались защищать принца-воина, который регулярно оказывался в самой горячей точке сражения. Однако этот офицер и его люди видели, как Черворан поднимался со своих погребальных носилок.

Колдовство было единственной причиной, которую Илна могла себе представить, которая позволила бы мертвецу воскреснуть. Стражники явно придерживались того же мнения, и мужество встретиться лицом к лицу со смертью не обязательно означало мужество встретиться лицом к лицу с волшебством.

Черворан остановился, не доходя до острия копья. Собравшиеся в зале совета наблюдали за ним — некоторые спокойно, некоторые нет. Улыбка на лице Чалкуса, вероятно, была искренней, но на лбу Лорда Уолдрона выступил пот. Старый воин не стал бы убегать от того, чего он боялся, но его страх был не менее реален из-за его способности справиться с ним.

Шарина посмотрела поверх левого плеча Кэшела; посох был диагональной перекладиной, защищавшей ее от всего, что могло появиться в дверном проеме. Выражение лица Кэшела было таким же безмятежным, как у быка в стойле, но Илна видела, как напряглись мышцы на шее и обнаженных предплечьях ее брата.

Черворан поднял правую руку и указал пухлым пальцем на Кэшела. — Ты, — сказал он, пропищав, как лягушка весной. — Кто ты такой?

— Я Кэшел ор-Кенсет, — ответил Кэшел. Его лицо не изменилось. Он не добавил ни одного вопроса от себя и не вложил вызов в свой голос, как мог бы сделать менее уверенный в себе человек.

— Пойдем со мной, Кэшел, — сказал Черворан. — Это необходимо.

Аттапер шагнул вперед, держа  руку на рукояти меча. — Лорд Черворан, — сказал он слишком громким голосом, — вам здесь нечего делать. Это королевский совет!

— Пойдем со мной, Кэшел, — повторил бывший труп.

— Шарина? — спросил Кэшел. — Я тебе нужен? Потому что я был бы не прочь пойти с ним, я имею в виду Лорда Черворана. Раз он говорит, что это необходимо.