Стеклянная магия

Сиони прочитала книгу об оригами до тринадцатой главы, откладывая в памяти термины и перечитывая важные абзацы и фразы, подчеркнутые наставником. Занимаясь, она постоянно прикасалась к фигурной заколке в волосах – подарку Эмери. Сиони надеялась, что скоро они вернутся в коттедж. Она привыкла к жилищу Бумажного мага и даже полюбила его, хотя дом был чрезмерно захламлен.

После их похода на рынок не случилось ничего интересного, так что, вероятно, они действительно смогут возвратиться в предместье Лондона. Однако Сиони понимала, что это нереально – сперва ситуация должна разрешиться надлежащим образом, но надеяться-то можно было.

Она выстирала одежду – свою и Эмери, – высушила ее с помощью заклинания веера, приняла ванну и собралась ложиться спать. Но сначала раздвинула щелку между занавесками и выглянула в окно. Уличные фонари светили слабо, и ночь скрыла от Сиони улицы, разве что кое-где по мощеным мостовым, как масло по горячему хлебу, размазывался свет фар случайного автомобиля.

Сиони вздохнула. Она измучилась от вынужденного бездействия. Неужто им надо сидеть на месте и ждать, что выкинут враги? Схлестнувшись с Лирой, она, по крайней мере, сумела повлиять на ход событий. Даже пойманная в сердце Эмери, она всегда могла сделать следующий шаг, продвинуться дальше. А здесь, в Лондоне, высоченные дома и упорядоченные городские улицы заперли ее, словно мышь в лабиринте, – даже без вероятной награды в виде сыра.

Наверное, именно поэтому Эмери и ненавидит город.

Сиони выключила лампу, увидела яркий лучик под дверью и направилась в гостиную.

Эмери сидел на краю дивана и изучал очередной гроссбух.

Она пытливо рассматривала Эмери – его сосредоточенное лицо, расслабленно опущенные плечи, мерцание электрического света в темных кудрях. Когда-то она решила, что у мага Эмери Тейна простецкая внешность. Какой же глупой она была!

Спустя минуту он ощутил ее присутствие и оторвался от книги.

– Если вы не отдохнете, то по-настоящему раскваситесь, – предупредила его Сиони и заметила на столе пустую тарелку.

Она прошла через комнату, чтобы забрать ее. Совершенно не свойственная Эмери неопрятность, пусть и мелкая по сравнению с тем, что позволяют себе другие. А эта книга, должно быть, немыслимо увлекательна!

Сиони даже встревожилась.

– Я почти со всем разобрался, – пробормотал он.

– Хм-м-м… – фыркнула Сиони, не очень-то поверившая его словам.

Нужно добавлять ему в пищу маковые семена и поить ромашкой, чтобы он спал более-менее нормально. Что бы делал этот человек, не будь у него ученицы, которая способна позаботиться о нем?

Она шагнула в сторону кухни, но Эмери окликнул ее.

– Сиони!

Она оглянулась. Эмери по-прежнему сидел на диване, протягивая к ней левую руку.

Сиони решила, что ему понадобилась тарелка, которую она хотела унести. Однако когда Сиони вручила ее магу, тот не обратил на блюдо никакого внимания, а взял Сиони за запястье и осторожно усадил подле себя.

По коже Сиони сотнями муравьев пробежал холодок. Она открыла рот, чтобы задать вопрос, но Эмери молча обнял ее за плечи и продолжил читать книгу, поля которой испещряли многочисленные бисерные пометки, сделанные от руки. Кстати, они сильно уступали в каллиграфичности почерку Бумажного мага.

Холодок исчез, и как это бывало каждый раз, когда Эмери оказывался очень близко, щеки и грудь Сиони покрылись румянцем. Спустя некоторое время она позволила себе расслабиться. Сейчас, когда Сиони сидела, прижавшись к нему, и их не разделял индиговый балахон, ее поразило, каким теплым был Эмери, будто под кожей у него горел костер. Исходившее от него тепло оказалось не лихорадочным, а просто… приятным.

Она приникла к нему, как накануне в автомобиле, а его пальцы плотнее обхватили ее плечо. Пульс Сиони резко ускорился, но теперь она слышала стук и его сердца. Оно билось ровно, разве что чуть быстрее, чем обычно. Как-никак, она знала ритм сердца Эмери почти так же хорошо, как биение своего собственного.

От него пахло мылом и коричневым тростниковым сахаром. Сиони покосилась на его отросшую щетину. Густая поросль темнела рядом с длинными бакенбардами и была редкой около рта. Целую минуту Сиони рассматривала губы Эмери, их форму и плавные изгибы. И лишь почувствовав, что уже пылает, опустила глаза.

Она ощущала, что погружается в происходящее, в идеальность момента, и ее пульс постепенно замедлялся. В конце концов мысли унесли ее в теплые, столь же идеальные сновидения.

* * *

На следующее утро Сиони разбудил Фенхель. Песик дергал хозяйку за разлохмаченную косу. Сперва Сиони растерянно озиралась по сторонам – письменный стол, потолок, окно, – а потом сообразила, где находится. Квартира в городе, гостиная.

Сиони лежала на диване, свернувшись калачиком и накрытая до пояса рыжеватым одеялом. Ее правая ступня затекла.

Она стремительно вскочила, сбросив Фенхеля на пол. Песик возмущенно тявкнул, но тотчас отряхнулся и принялся обнюхивать плинтус.

Эмери не было, зато на развернутом к дивану столе белел клочок бумаги, исписанный изумительным почерком мага.

Сиони протерла глаза и прочитала: