Стеклянная свадьба

– Ты хочешь развода, Фейт? – спросил он. Я молчала. – Ты действительно хочешь развода? Ты хочешь развода, Фейт? – повторил он. – Я пристально смотрела на него и ничего не говорила. – Ты действительно этого хочешь, развода? Ты. Хочешь. РАЗВОДА? – с отчаянием произнес он.

– Да, – тихо сказала я. – Хочу.

Питер вдруг развернулся, поднял руку и с силой швырнул бокал прямо через кухонную дверь, он попал в зеркало-солнце, которое подарила когда-то Лили.

– Ах! – выдохнула я, когда оно разбилось. – Ах, – снова прошептала я и собиралась закричать на него. Я собиралась дико наорать на него. Мне хотелось выдать ему все, что я об этом думаю. Но мне не удалось, потому что Питер уже ушел из дома, громко хлопнув дверью.

* * *

На следующий день он извинился. Выглядел он ужасно и, казалось, по-настоящему раскаивался. Я посмотрела на разбитое зеркало, которое уже сняла с крючка и которое теперь одиноко стояло у стены. Этот поступок поразил меня, за пятнадцать лет нашей совместной жизни Питер никогда не делал ничего подобного.

– Извини, – пробормотал он. – Я потерял контроль.

Я, конечно, приняла его извинение, но, потрясенная всем происшедшим, спросила его, не согласится ли он переехать. Он несколько секунд смотрел в окно, затем кивнул головой. И я это оценила, так как Роури Читем-Стэбб сказал мне, что многие мужчины держатся за семейный дом, потому что ужасно боятся, что потеряют его, если переедут. Но я не сомневалась, что Питер поступит порядочно. В любом случае, как мы могли оставаться вместе, если наш брак распался. Интересно, переедет ли он к Энди, – я не сомневалась, что та встретит его с распростертыми объятиями. Но через несколько дней он сообщил мне, что нашел маленькую квартирку в Пимлико, неподалеку от галереи Тейт.[63] Квартира принадлежала другу кого-то из знакомых, который уезжал на год за границу, и плата была не слишком высокой. Я помогла ему упаковать вещи, и у меня было странное ощущение, будто он собирается на Франкфуртскую книжную ярмарку или в другую деловую поездку. Когда я вынимала его рубашки из шкафа, я заметила два новых галстука от «Гермеса».

– Это она тебе подарила, да? – спросила я.

– Да, – виновато ответил он. – Она.

– Тебе не следовало их принимать, – заметила я.

– Да, – согласился он. – Ты права.

Мы уложили два чемодана, и комната, в которой он спал, опустела, проволочные вешалки тихо позвякивали друг о друга на легком ветерке. Пока мы укладывали вещи, Грэм лежал на кровати, положив голову между лап, его брови тревожно подергивались. Затем Питер прошел на кухню выпить последнюю чашку кофе в ожидании такси. Я села рядом с ним и сквозь открытую дверь видела его багаж, стоящий в холле. Это невероятно, подумала я. Это нереально. Но нечто подобное происходит со ста пятьюдесятью тысячами пар каждый год.

– Я все объясню детям, когда они приедут на уикенд, – сказала я, с ужасом думая о том, как они это воспримут. – Ты сможешь проводить с ними столько времени, сколько захочешь, и с Грэмом тоже. Но мне не хотелось бы, чтобы они встречались с Энди, хорошо?

– Послушай, я даже не знаю, буду ли сам встречаться с ней, – сказал он, в то время как Грэм положил голову ему на колени. – Боже мой, Фейт, – произнес он. – Боже мой. – Он потянулся через стол и обхватил мои руки своими ладонями. – Это такая беда, – с несчастным видом пробормотал он. – Пожалуйста, пожалуйста, измени свое решение.

В этот момент, ощущая пожатие его рук, видя слезы в его карих глазах, уловив исполненную боли мольбу в его голосе, я готова была сдаться. Казалось, мы смотрели друг на друга через глубокую пропасть, и я знала, что моста через нее нет. Вдруг мы услышали резкий автомобильный гудок. Питер подошел к двери, что-то крикнул, затем вынес один из чемоданов. А я готова была побежать вслед за ним по дорожке и закричать: «Извини, я передумала! Это была глупая ошибка. Но, видишь ли, я не смогла совладать со своими чувствами и не знала, что мне делать. Мне просто хотелось показать тебе, какую боль ты мне причинил, и сделать тебе так же больно, но теперь, мне кажется, уже довольно, так что, пожалуйста, Питер, пожалуйста, не уходи!» Я уже вскочила и собиралась броситься на улицу, когда внезапно зазвонил мобильный телефон, наигрывая знакомую мелодию. Питер оставил его на столе. Я взглянула на крошечный экран, где, к моему изумлению, появились и запульсировали в такт музыке два переплетающихся сердца. Когда передали сообщение, вспыхнул красный огонек. Я знала, от кого это сообщение. Питер вернулся в дом, чтобы забрать второй чемодан, а когда он ушел с Грэмом, который печально трусил за ним по пятам, я нажала на кнопку с надписью «Play».

«Милый, – услышала я голос Энди Метцлер, – надеюсь, у тебя все в порядке. Не могу дождаться, когда увижу тебя. Приходи попозже. Я поставила шампанское в лед. Люблю тебя! Пока!»

– Фейт… – окликнул меня Питер, встав на ступеньку. – Фейт… я…

– До свидания, Питер, – просто сказала я и закрыла дверь.