Стеклянная свадьба

– Не беспокойся, – улыбнулась я ему. – Я понимаю.

На самом деле я почувствовала облегчение. Несмотря на то, что объяснение Джоса меня успокоило, ко мне так и не вернулось душевное равновесие. Мне хотелось обдумать то, что сказал Джос, поэтому я вывела Грэма на короткую прогулку, а потом позвонила Лили по мобильному.

– Да? – услышала я ее голос. Она ехала домой на такси. Я рассказала о том, что видела.

– О, я бы не стала на этот счет беспокоиться, – беззаботно отозвалась Лили. – Вероятно, все обстоит именно так, как он сказал.

– Да, но Питер никогда не флиртовал с мужчинами, – возразила я.

– Это правда, – согласилась Лили. – Он флиртовал с женщинами, верно? Причем с ощутимыми результатами. Слушай, Фейт, – настойчиво продолжала она, – если Джос говорит, что он не голубой, значит, так и есть. С какой стати ему врать?

– А может, он в прошлом был геем? – предположила я. – Такое, знаешь ли, вполне возможно. А если это так, то я не знаю, как я к этому отношусь.

– Ммм, – на этот раз задумчиво пробормотала Лили. – Н-да, понимаю, что ты имеешь в виду. И нам ни к чему, чтобы он сбежал с мужиком, как муж Ситронеллы Прэтт.

– И вот еще почему я не могу полностью успокоиться. Когда мы говорили об этом в машине, он произнес очень странную фразу. Он сказал, что флиртует с мужчинами, потому что ему нужно «держать хвост трубой».

– О! – мрачно изрекла Лили. – Какой неудачный выбор слов.

– Вот именно, – согласилась я. – А потом он слишком быстро поправился, что заставило меня задуматься, а может, это обмолвка по Фрейду? И он так энергично отрицал, что он гей. Он говорил: «Нет, это не так. Ни в коей мере. Ни в коем случае». Я даже почувствовала, что он слегка переусердствовал. Слишком протестовал и прочее. Лили, может, Джос действительно гей, но решил какое-то время встречаться с женщинами?

– Мммм. Он упоминал хоть одну из своих бывших подружек?

– В общем, нет. Но мне никогда и не хотелось спрашивать его об этом.

– А он в близких отношениях с матерью?

– Очень.

– Ммм. Это не обязательно означает, что он гей. Скажи, он вырезает из газет рецепты?

– Нет.

– Он знает много песен?

– Да.

– А может допеть их до конца?

– Нет.

– Много у него дома растений?

– Да, много. Лили, я в полном расстройстве, просто не знаю, что и думать.

– Бедняжка Фейт, – притворно рассмеялась Лили. – Вспомни, всего три месяца назад тебя мучил один вопрос: изменяет тебе муж или не изменяет, а теперь тебе не дает покоя другой: гей твой новый мужчина или нет. Мы могли бы написать об этом в моем журнале! – она хихикнула. – Наш суперопрос: «Проверьте своего бойфренда»!

– Лили, не смейся, меня это так мучит.

– О'кей. Извини. Слушай, а ты ни у кого не можешь спросить?

– Софи может что-нибудь знать.

– Ну так поговори с ней, – посоветовала Лили. – Заставь проболтаться. Потому что я согласна: не стоит довольствоваться одним фасадом, нужно выяснить, что скрывается сзади. Так сказать, добраться до самого зада. Пардон, опять промашка!

На следующее утро я закончила свой сценарий в рекордное время и бросилась вниз гримироваться, как только стрелки подошли к 6 часам. Как раз в это время приходила Софи. Как обычно, на студии царил хаос.

– …где сценарий Терри?

– …бабуля-экстрасенс хочет знать, когда ее покажут.

– … Софи пошла в гримерную?

– …если она экстрасенс, то должна сама все знать!

– …ну вы подумайте! Говорящий попугай заболел.

Я открыла дверь в гримерную. Софи не было видно, зато сидел расстроенный Икбол.

– Ты сегодня рано, Фейт, – заметил он, когда я опустилась в кресло.

– Да, сегодня я как-то быстро управилась со сценарием. Как ты, Икки?

– И не спрашивай, – простонал он. – Мэриан больна, а значит, у меня запарка. Честно говоря, мне и самому нездоровится.

– Сочувствую, – проговорила я, пока он закрывал мне плечи нейлоновой накидкой. – Голова болит? – неискренне поинтересовалась я.

– Не тело у меня болит… – начал он, убирая мне челку назад и закалывая волосы. – Если бы так. С этим я бы справился… Душа болит.

Он вздохнул.

– Боже мой. Послушай, не следует совать нос в чужие дела, но не могу ли я чем-то помочь?

Он устало покачал головой.

– Спасибо, но никто не в силах мне помочь. Боюсь, старая история.

Я смотрела в зеркало на Икки, пока он губкой наносил мне на лицо основу: подбородок покрыт щетиной, под глазами мешки.

– Это из-за Уилла, – чуть слышно прошептал он. – Прошлым вечером мы здорово поругались. Он меня просто уничтожил, – продолжал Икки, припудривая мне подбородок. – Я хочу сказать, я знаю, он испорченный. Я всегда это знал. Но самое невыносимое – то, как он надо мной издевается. Ему нравится мучить меня.

– Икки, ты этого не заслуживаешь, – заявила я.

– Нет. Думаю, не заслуживаю. А, привет, Софи, – проговорил он, когда дверь открылась. – Еще секундочка, и я в твоем распоряжении.

Софи тихо закрыла дверь и широко улыбнулась мне.

– Ну и ну! – с досадой воскликнул Икки, перебирая косметику, стоявшую на столике. – Пудра кончилась. Только этого мне и не хватало! Кажется, внизу еще осталась, – вспомнил он и бросился к двери. – Вы тут подождите немножко.