Стеклянная тень

— Надо узнать, кто к тебе прислал своих гонцов. И чем они могут доказать, что чемодан принадлежит им. Я бы наплевала на их угрозы. Хотите найти чемодан, нанимайте нас и платите деньги. Мы поищем, если сочтем дело перспективным.

Мне нравилось Анютино бесстрашие.

— Смелое решение. Ностальгия по ходьбе по канату?

— Волков бояться, в лес не ходить.

Я пожал плечами.

— Как прикажете, сударыня.

10

В течение двух дней газеты пестрели некрологами погибшей Марии Мезенцевой. Похороны проходили помпезно. Закрытый гроб на катафалке, запряженном шестеркой лошадей провезли через весь город на другую сторону реки по Введенскому мосту к Воздвиженскому кладбищу, самому старому и престижному, будто покойникам нужен какой-то престиж. По роковому стечению обстоятельств похитители Марии именно здесь собирались вернуть Мезенцеву жену живой. Почему они этого не сделали, оставалось загадкой. Версия самого Мезенцева Андрею не нравилась. Если Маша жива и бандиты намереваются продолжать вымогательство, им придется доказывать ее существование на этом свете. Жена известного олигарха стала звездой после своей гибели, такую заложницу очень трудно спрятать от людских глаз.

Похоронная процессия растянулась на полкилометра. Друзей, родных и близких у покойной, по словам мужа и свидетелей, практически не было, собралась обычная толпа любопытствующих. Обыватель скучает без сенсаций, а в прессу просачивалась информация лишь о том, что невозможно скрыть, о происходившем, что называется, прилюдно, при большом количестве очевидцев. Как правило, это были пожары, крупные автоаварии и вооруженные налеты на магазины. Все разбои приписывались залетным гастролерам.

Я шел за катафалком рядом с Мезенцевым. В последние дни он проникся особым доверием ко мне, а может, был так же одинок, как его покойная жена, и искал поддержки.

— Что будем делать, Андрей? — спросил он тихим скорбным голосом.

— Ничего. Преступники не грибы, на них не наткнешься, гуляя по лесу. Сейчас они залягут на дно и будут пережидать шумиху. Когда все успокоится, проявят себя, если ваша версия верна.

— Никто не убивает курицу, несущую золотые яйца. В то, что Маша сбежала, я поверить не могу, проще было со мной развестись. На ее имя записана недвижимость, две фирмы, у нее свой счет в банке. Смешно говорить о двух миллионах. Объявив себя трупом, она лишилась всего. Ее нет — счета заблокированы, недвижимость невозможно продать.

— У нее были основания для развода?

— Какие? Она чувствовала себя свободной женщиной. Ты же убедился сам, что мои глупые подозрения не оправдались. У Маши даже любовника не было. И я не верю в любовь, ради которой можно бросить все и кинутся в омут. Такие женщины не способны на безрассудные поступки. В ее возрасте менять образ жизни уже поздно, роскошь засасывает.

Мне пришлось промолчать. Я ничего не знал о роскоши и рассуждения олигарха на сей счет принимал как мнение эксперта.

На кладбище Мезенцеву стало плохо, его увезли домой раньше, чем закончилась церемония. Я тоже не стал дожидаться финала и ушел. У ворот меня догнал подполковник Базаров. На похороны он пришел в черном костюме, не в форме.

— Привет, Андрей.

Мы пожали друг другу руки.

— Увидел что-нибудь интересное? — спросил я.

— Лица людей о многом могут рассказать. Но я не искал в толпе убийц, просто сопровождал свою жену. Мезенцева посещала ее салон, была клиенткой Полины. Шапочное знакомство. Мы отпустили Кирилла Сладкова. Держать его бессмысленно, решили за ним понаблюдать, но промахнулись, парень смылся. На работу в казино не явился, дома не появлялся, его «Мазда» тоже исчезла. Проверка на дорогах все еще идет, ищем изумруды, похищенные у Мезенцева. Но одну лазейку мы пропустили, о ней никто ни разу не вспомнил.

— Паром возле деревни Свиблово?

— Точно. О нем мало кто знает. Он далеко от шоссе, им пользуются местные. С нашей стороны реки из города до парома можно доехать не замеченным, минуя гаишников. Там нет хороших дорог. Эта идея пришла мне в голову случайно. Я послал туда человека, он допросил паромщика. Вчера утром, часа через два после освобождения Кирилла, паром перевозил на другой берег серебристую «Мазду». Шофер из машины не выходил, но паромщик его видел, когда брал деньги за перевозку. Описание совпадает с внешностью Кирилла.

— Ты же сказал, Олег, что прицепили за ним хвост?

— От нас он должен был ехать на работу, у него смена. Я хотел начать наблюдение с казино, посмотреть, с кем он общается, а не идти за ним от ворот управления. Думаю, его поджидали на его же машине у моей конторы. Паромщик не видел второго человека, стекла тонированы, но кто-то мог сидеть за спиной водителя.

— Если у Кирилла есть сообщники, то зачем им светиться в наглую и подъезжать к управлению?

— Кирилл не местный, недавно в городе. Вряд ли он знал дорогу к переправе.

— Если он соучастник убийства, то и о пароме знал, и на даче бывал. У него нет алиби, если ты помнишь. Другое дело, что мы не можем ничего доказать, но Кирилл остается подозреваемым номер один.