Читаем Стеклянная женщина полностью

Я сижу рядом с телом Оддюра, покуда оно не остывает, покуда мои мускулы не немеют и на шее у меня не проступают черные следы от его пальцев.

В комнату сочится серый унылый свет. Я поднимаюсь, разминаю ноющие руки и ноги и возвращаюсь в свою пещеру. Тело мое измучено усталостью, но разум свободно парит в вышине.

Скоро кто-нибудь меня найдет, будь то люди Эйидля или разгневанные крестьяне из Тингведлира. И я безропотно положу голову на плаху.

Роуса

Стиккисхоульмюр, ноябрь 1686 года

После морского погребения Анны в доме воцаряется принужденная, грозная тишина. Пьетюр и Йоун переговариваются натянутым шепотом и тут же умолкают, если Роуса начинает прислушиваться.

Заметив, что она смотрит на них, Йоун приподнимает брови.

– Ты сумеешь молчать, Роуса? Если они возвратятся? Иначе нам грозит опасность. Всем нам. И тебе.

Она кивает. Если. Она старается не представлять себе замерзшее и заиндевевшее тело Паудля в снегу. Ее мутит всякий раз, как эта картинка встает у нее перед глазами.

Она готовит, подметает и вяжет как бы в полусне, не в силах забыть ни горячую скользкую кровь, ни похожие на темные пещеры и полные ужаса глаза Анны, стонущей и мечущейся от боли. Она с трудом выкарабкивается из кошмаров: ей снится, что в руках у нее крошечный сморщенный младенец, вырезанный из чрева Анны.

Видя, что она плачет, Йоун сжимает ее плечо. Однажды он даже целует ее в щеку. Но душа ее закаменела, замкнулась в прочной скорлупе горя.

– Ты все хорошо сделала, Роуса, – говорит Пьетюр. – Ее нельзя было спасти.

Но слова эти звучат приглушенно, как будто она под водой, а его голос доносится откуда-то снизу, из морской бездны. Эта попытка утешения не достигает ее сердца.

Снег продолжает лениво сыпаться с небес, и ветер, прокатываясь над крышей, придает сугробам причудливые очертания. Вокруг дома вырастают ледяные горы. Когда-то Роуса залюбовалась бы этой пугающей красотой, но теперь она представляет Катрин и Паудля, умирающих от голода и холода в снежной пелене.

На третий день после смерти Анны снегопад прекращается, ветер стихает, и сквозь облака просвечивает солнце. Мир купается в слепящем оранжевом сиянии.

Роуса выходит на порог и, щурясь, вглядывается в красоту переливчатой дали.

– Может, они еще живы, – говорит за ее спиной Йоун.

Она оборачивается, и он берет ее за руку. Его заскорузлые пальцы грубы, но она не вырывается.

– И помни, я тебя предупреждал. Если они возвратятся, ты должна… – Он вздыхает, морщит губы. Щеки его ввалились, веки покраснели. – Им нельзя ничего рассказывать. Это огорчит Катрин и…

– Я не дура. – Она опять отворачивается.


Весь день она глядит на плоскую снежную равнину, и весь день равнина эта остается пустой, как лист пергамента. Темнеет рано. В сумерках с улицы вдруг доносится крик.

Пьетюр и Йоун бросаются к двери, и Пьетюр с хохотом восклицает:

– Благослови Боже эту старую ведьму!

Выглянув из-за их спин, Роуса различает в полумраке неясные очертания лошади с двумя всадниками. Перед ними трусит стадо коров и блеющих овец. Руки и ноги Роусы внезапно немеют. Она не может пошевелиться, и, чтобы не упасть, ей приходится ухватиться за дверь.

Йоун и Пьетюр, смеясь, торопятся им навстречу.

– Как вы нашли скотину? – кричит Йоун. – Это все животные? Они не пострадали? Даже лошади здесь! Да вас того и гляди в seiðr обвинят!

Приблизившись, всадники с трудом спешиваются. Катрин опирается на руку Паудля: она хромает, и ему приходится тащить ее на себе. Оба они измучены, сильно исхудали и в льющемся из дверного проема свете кажутся полупрозрачными духами, пришедшими с холмов.

Пьетюр загоняет скот в хлев, а Роуса ведет Катрин и Паудля в дом.

Щурясь от яркого света, они садятся к оранжевому теплу огня.

– Это просто чудо, – задыхаясь от волнения, говорит Роуса и сует им миски с жарким. Их бьет дрожь, и руки у них так оледенели, что не могут удержать миски. Роуса трясет Катрин за плечо. – Ты можешь есть? Ты ранена? – На осунувшееся лицо Паудля она посмотреть не в силах. Ей вспоминаются истории о том, как люди, заплутавшие среди холмов, трогались рассудком.

Катрин закашливается.

– Наколдую себе новую ногу. – Она криво ухмыляется Йоуну, и тот закатывает глаза.

Роуса кормит Катрин и Паудля с ложки, и они, не успевая перевести дух, начинают рассказывать, как им удалось выжить. Они обнаружили все стадо высоко на склоне холма. К тому времени уже стемнело, они выбились из сил и решили заманить скот в одну из пещер, которую хорошо знала Катрин. Сами они питались сушеной рыбой и копченой бараниной, а животные лизали мох на стенах пещеры.

– Они так изголодались, что я опасался, как бы они не съели нас, – говорит Паудль.

С ним все хорошо. Он жив. Ноги Роусы дрожат. Она чуть было не берет его за руку, но Йоун задумчиво наблюдает за ними.

В дверях появляется Пьетюр.

– Ты крепка, как лед, Катрин. Даже крепче.

Катрин как будто что-то прикидывает в уме.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ад
Ад

Где же ангел-хранитель семьи Романовых, оберегавший их долгие годы от всяческих бед и несчастий? Все, что так тщательно выстраивалось годами, в одночасье рухнуло, как карточный домик. Ушли близкие люди, за сыном охотятся явные уголовники, и он скрывается неизвестно где, совсем чужой стала дочь. Горечь и отчаяние поселились в душах Родислава и Любы. Ложь, годами разъедавшая их семейный уклад, окончательно победила: они оказались на руинах собственной, казавшейся такой счастливой и гармоничной жизни. И никакие внешние — такие никчемные! — признаки успеха и благополучия не могут их утешить. Что они могут противопоставить жесткой и неприятной правде о самих себе? Опять какую-нибудь утешающую ложь? Но они больше не хотят и не могут прятаться от самих себя, продолжать своими руками превращать жизнь в настоящий ад. И все же вопреки всем внешним обстоятельствам они всегда любили друг друга, и неужели это не поможет им преодолеть любые, даже самые трагические испытания?

Александра Маринина

Современная русская и зарубежная проза
Птичий рынок
Птичий рынок

"Птичий рынок" – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров "Москва: место встречи" и "В Питере жить": тридцать семь авторов под одной обложкой.Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова. Издание иллюстрировано рисунками молодой петербургской художницы Арины Обух.

Александр Александрович Генис , Дмитрий Воденников , Екатерина Робертовна Рождественская , Олег Зоберн , Павел Васильевич Крусанов

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Мистика / Современная проза