Стеклянное море

Я посмотрел вниз — ноги по щиколотку ушли в вязкую оранжево-черную кашу. Рядом с телом, где начинало действовать поле, она казалась темной, вокруг — багрово светилась.

Помогало лишь то, что к броне расплавленная мостовая не прилипала, скатывалась, как вода с промасленной бумаги. Я пошел сквозь пламя, уже опадающее, теряющее силу. Все, что могло гореть, сгорело, все, что плавилось, превратилось в жидкость. Но дома вокруг площади стояли — лишенные стекол, с тлеющими деревяшками рам и дверей, осыпавшимися углами и сорванными крышами, черными от копоти стенами. У одной из стен, присыпанный какой-то горящей щепой, придавленный телом убитого солдата, слабо шевелился фанг. Я направился к нему, лишь мимоходом оглянувшись.

Танка, конечно же, не было. Поблескивало сквозь спадающее пламя серебристое пятно остывающего металла — и всё.

Непроизвольным жестом я закинул руку за плечо. Меча не было — равно как и пистолета, надетого поверх молекулярной брони. Все, что не было защищено, испарилось.

«Меч…» — шепнул костюм.

Правая рука потяжелела. Я опустил взгляд — и увидел, как с ладони стекает лента сверкающего металла. Костюм дал мне меч.

«Вторичная радиация, — снова зашелестело в мозгу. — Поле отключено. Уходи».

Фанг наконец-то выбрался из-под тела своей жертвы. Его комбинезон был порван, выпачкан в чем-то желто-оранжевом… Ах да, это же кровь фангов…

Губы фанга шевельнулись, и я скорее понял, чем услышал его слова: «Хорошо, очень хорошо».

— Я не хочу убивать тебя, — собственный голос казался мне чужим. — Выслушай, это важно и для Земли, и для Фанга.

Губы фанга растянулись в плохой копии человеческой улыбки. Он протянул руку к карману на груди, вынул маленький черный шарик. Граната? Что ж, пусть попробует.

Фанг подкинул шарик вверх — и тот повис, качаясь под порывами горячего ветра.

— Говори, — сказал фанг.

Я пожал плечами. Нас разделяло лишь несколько метров. Фанг был обречен — обезоруженный и наверняка нахватавшийся радиации.

— Мы не поняли друг друга, — начал я. — Вы решили, что наша истина в этом… — я посмотрел на вырастающий из руки меч и запнулся. А в чем же еще? — Вы не правы! — закричал я, убеждая скорее себя, чем фанга. — Это никогда не было…

Фанг снова улыбнулся:

— Ибо не было дома, где не было бы мертвеца… Глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу. Ты хочешь доказать обратное?

— Я могу доказать… Послушай…

— Поздно, — очень спокойно сказал фанг. — Это уже ни к чему. Нельзя взять меч и не дать ничего взамен.

Он поднес руки к лицу — и плавно повалился на землю. Я подбежал к нему, вгляделся в нечеловеческие черты. Мертв. Убил себя или умер от ран? Какая разница…

— Ты не понял, — зло сказал я.

Хотелось верить, что он действительно не понял меня.

* * *

Я шел вдоль шаткого деревянного забора, поминутно оглядываясь — где-то позади шумели двигатели машин. Наверняка боевых. Наверняка не наших.

— Стой, — окликнули меня из-за забора. Я оглянулся — в дырке от сучка торчит темный кристалл лазерного излучателя.

Ну и что дальше?

— Ты кто? — поинтересовались из-за досок.

— Человек, — честно ответил я.

— А что это на тебе? — продолжил содержательную беседу владелец излучателя.

— Броня. Кстати, лазером ее не прожжешь.

Собеседник помолчал и резонно заметил:

— Так какого хрена ты там стоишь? Перебирайся!

Забор был высотой метра под два, но бронекостюм добавил мне прыгучести. Я с места перескочил жалобно всхлипнувшие доски и оказался перед увешанной оружием троицей. Тот, кто держал меня под прицелом, был совсем еще сопляком, другой, с солидной плазменной пушкой наперевес, перешагнул грань среднего возраста.

Третий, коренастый, с настороженным взглядом бледно-голубых глаз, оказался знакомым.

— Привет, Дьини, — сказал я, мысленно приказывая броне открыть лицо. Прозрачная изнутри пленка недовольно соскользнула с кожи, собравшись тугим валиком на подбородке.

— О! Император Тара! — Дьини не выглядел особенно удивленным. — Ты что здесь делаешь?

— А ты?

— У меня дом спалили! — голос Дьини взвился. В нем чувствовалась обида предпринимателя времен кончины нэпа, у которого экспроприировали мыловаренный заводик. — Товаров масса!.. Все, что не успел продать… А сколько потерял, когда перед фанговским вторжением распродавал по дешевке! Дом сожгли, гады… А ты-то что здесь делаешь?

— У меня сожгли жизнь, — любезно сообщил я. Огляделся. Забор, за которым скрывались обиженные граждане Ар-На-Тьина, огораживал неглубокий, изрядно замусоренный котлован.

— Что это? — поинтересовался я.

— Больницу строят, — сообщил молокосос, державший меня на прицеле. Подумал и добавил: — Бесплатную…

— Ага, — сказал я. — Лет десять уже строят, верно? И какого черта вы здесь делаете?

Арнатьинец средних лет ожидающе воззрился на Дьини — тот явно был главным в этой забавной тройке. Поймал разрешающий кивок и с энтузиазмом начал:

— Хотим потрепать гадов. У нас атомная мина…

Я вытаращил глаза. Молокосос подвинулся в сторонку, предоставляя мне насладиться видом увесистого конуса из желтого металла.

— Ну-ну, — протянул я, прозревая. — Вы хоть знаете, как пользоваться?