Стеклянное проклятие

Девушка указала на щеку Йатиме.

– Похоже на пощечину, правда?

Элиза кивнула:

– Действительно. Даже отпечатки пальцев проступают, – женщина указала на отчетливые красные полосы.

– Кто это сделал, малышка?

Йатиме покачала головой. От боли она так стиснула губы, что те посерели.

– Мы знаем этого человека?

– Странно, – сказала Шарлотта. – Йатиме все время была здесь рядом, и к ней никто не подходил.

Элиза в задумчивости склонила голову, а затем проговорила:

– Должно быть, она не хочет говорить. Но есть и другой способ.

Она коснулась кончиками пальцев висков девочки и прикрыла глаза. И тут же их открыла:

– Всемогущие лоа!..

– Что ты увидела?

– Идем скорее! – Элиза вскочила и заспешила к тогуне, где как раз находились Убире и другие старейшины. Уже на ходу она бросила через плечо: – Беда, Шарлотта! Ужасная беда!..

– Руки прочь! – сердито бросил Макс Джонатану Арчеру. – Я уже не раз говорил, что не терплю, когда меня хватают. Тем более это касается вас.

– А мне плевать, нравится тебе это или нет, – Арчер и в самом деле сплюнул под ноги журналисту. – Я тебе с самого начала не доверял. Просто не понимаю, как это старик умудрился клюнуть на такого тупицу-янки!

Щека Макса все еще пылала от оплеухи, которую отвесил ему Уилсон.

– Должно быть потому, что я спас ваши немытые задницы, – огрызнулся он. – Без меня ваши кости так и валялись бы в песке между дюнами. Как же я жалею теперь, что черт меня дернул помочь вам. Вы просто жалкая кучка грабителей, охотников за славой и деньгами!

Арчер вместо ответа сунул Пепперу под нос револьвер.

Гумбольдт оттащил журналиста подальше:

– Это не имеет смысла, – шепнул он по-немецки. – Пока удача не на нашей стороне. Но мы выберемся из этой переделки, уж поверьте мне, Макс.

– Надеюсь, вы правы, – так же тихо отозвался Пеппер. – Не могу дождаться момента, когда поквитаюсь с этим парнем… – Он прикусил губу. – Но я и в самом деле самовлюбленный тупица. Как я мог доверять Уилсону? Его слова – сплошное вранье. Если бы не ваше появление, он бы отправил меня в храм, чтобы выяснить для себя, на что способен метеорит!

– Вы не единственный обманутый, – ответил ученый. – Такие люди, как он, обладают способностью быть очень убедительными. У них хватает и обаяния, и силы убеждения. Они мастера манипулировать другими людьми. Но едва вы польститесь на наживку, – щелк! – и вам предъявят счет. Мне хорошо знакомы подобные личности. Их полно повсюду: в науке, в политике, в банках и правлениях крупных коммерческих компаний. Для них важно только одно – власть. Никогда не следует их недооценивать!

Арчер и О’Нил привели всех четверых к глинобитной хижине с массивной дверью из твердого дерева. Внутри было жарко и душно, как в кувшине, выставленном на солнце. Внутри не оказалось ни стульев, ни стола, ни кроватей. Только в углу в полу зияла дыра, которая, очевидно, когда-то служила уборной.

Арчер указал стволом револьвера на дверь:

– Входите. И без всяких глупостей. Если кто-то попытается убежать, схлопочет пулю. Это ясно?

– Но здесь жарко, как в печи, – заметил Гарри. – Оставьте нам хотя бы немного воды.

Арчер отстегнул с пояса флягу и бросил в хижину.

– А теперь – вперед!

Входя первым, Макс едва не упал, споткнувшись о порог. Гумбольдт, Гарри и Оскар последовали за ним. Тяжелая дверь захлопнулась, и они оказались в плену.

Макс осмотрелся. Единственным источником света и воздуха здесь служило небольшое квадратное отверстие в стене задней части хижины. Оно располагалось чуть пониже крыши, но вскоре четверо пленников поняли, что для вентиляции этого отверстия недостаточно: уже через полчаса все они были мокрыми от пота. Температура в хижине была не меньше пятидесяти градусов.

Пеппер поднял с глиняного пола флягу и встряхнул.

– Тут всего несколько глотков, – разочарованно заметил он. – Арчер и в этом нас надул.

– Неудивительно. Такой же бессовестный негодяй, как и его хозяин, если не хуже, – проговорил Гумбольдт, продолжая обследовать помещение.

Помимо отверстия высоко в стене, других окон в хижине не было. Кровля состояла из плотно пригнанных балок, покрытых толстым слоем глины, а стены оказались гораздо прочнее, чем могло показаться на первый взгляд.

– Как же мы отсюда выберемся? – В полумраке фигура Оскара походила на тень.

– Пока не представляю, – мрачно ответил Гумбольдт. – Но мы что-нибудь придумаем. Должны придумать, иначе дело кончится невиданной в истории катастрофой.

51

Шарлотта переводила озадаченный взгляд с Убире на Элизу. Разговор между ними оказался коротким, но этого хватило, чтобы старейшина пришел в невероятное волнение. Вокруг собрались жители поселения, и когда Убире сообщил им новости, в ответ зазвучали проклятия. Стало ясно, что настроение у догонов крайне воинственное.

В эту минуту появился отец Йатиме, кузнец, волоча за собой тележку, нагруженную только что изготовленным оружием. Сталь тускло поблескивала на солнце.