Стеклянное сердце (СИ)

Учитель зельеварения недовольно скривился, и нехотя приблизился к булькающему в агонии котелку Эми. Как и остальные, он предпочитал обучать магов. Но такие, как Эмеральд Стоун, каждый год появлялись в его кабинете. Все из того монастыря. Остальные, кто не обладал магией, посещал крестьянскую школу. Зельевар не считал людей с магией и без равнозначными.

- Так-так Стоун, вы снова все испортили, - брезгливо произнес он. - Ваш котел протекает. Бросили слишком много астротуса, он опасен для металлов, хоть и абсолютно безвреден для кожи.

Он указал крючковатым пальцем на бурую жидкость, которая уже капала из котла через образовавшуюся прореху на парту.

Спохватившись, Эми схватила тряпку и попыталась подоткнуть ее под котел, чтобы не разливать сие безобразие дальше, но учитель жестко вцепился в ее локоть и буквально выдернул из-за парты.

- Нет-нет, теперь можете не торопиться.

Эми на мгновение прикрыла глаза, уже зная, что будет дальше. Как же она любила зельеварение, ведь оно было одним из предметов, изучай она целительство в какой-нибудь академии после школы. Но противный и высокомерный учитель все портил. Она ненавидела скандалы и унижение, которые вот-вот должны последовать, и поэтому пыталась сдержать в себе обреченный страх. Как она могла уронить целый корень?

- Внимание, класс! Кажется, Стоун побила все рекорды по приготовлению худшего зелья. И так из урока в урок. Неспособные учиться - не должны переступать порог королевской школы, - жестко и высокопарно заявил он. - Вопиющая наглость!

Одноклассники Эми тут же поддержали учителя улюлюканьем и свистом, а он даже не остановил их. Только скупо улыбнулся, глядя на класс с одобрением.

- Как же вы мне надоели, Стоун, своим бестолковым присутствием. Бездарность, отнимающая драгоценное время магов. Убрать все немедленно!

- Да, учитель, - еле слышно просипела Эми, стараясь не разрыдаться на глазах у всех.

То-то будет очередная потеха. Но уже без разницы, она и так была посмешищем для всех вот уже почти семь лет.

Угрюмо схватившись за тряпку, она принялась убирать испорченное зелье с парты и пола. Выжимала тряпку в ведерко, стараясь не вдыхать запах мерзкой жижи. Краем глаза заметила, как с соседней парты что-то сыпется, мерцающий серебристый порошок. Сразу ощетинилась, зная чья это парта.

Легким дуновением ветерка порошок принесло прямо в ее лужу, и та вмиг замерзла, покрывшись корочкой льда. Опешив, Эми подняла взгляд на Сардана, встретившись с ледяным внимательным взглядом. Уголки его губ дрогнули.

Ну кто бы сомневался, что он обязательно захочет напакостить! Многие в классе, да что там, почти все, взирали на нее надменно, свысока. Но проклятый Маро умел ковырнуть так, что душевные раны Эми беспокоили еще очень долго. Было в нем что-то злое и темное, готовое вырваться в любой момент. Она его очень остерегалась, Сардан ведь не глупый Олаф. Он мог действительно отправить ее в преисподнюю.

Раньше, когда они были совсем детьми, шутки его были просто жестоки, но незрелы. Сейчас, издевки остались такими же гнусными, но порог их давно отодвинулся от детского возраста. Эмеральд трезво рассуждала и понимала, что он не просто избалованный богатей, от скуки выдумывающий проказы в школе. Сардан Маро наслаждался в полной мере своей властью и значимостью. И она просто ничего не могла с этим поделать.

- Чего вы застряли, Стоун? - гаркнул над ухом скрипучий голос учителя.

- Сейчас, - сжав зубы, процедила девушка, полируя тряпкой образовавшуюся корочку льда.

Знала, что бесполезно, но все равно упрямо продолжала, несмотря на удовлетворенное лицо Маро. Пальцы закололо от холода, и на миг она сжала их в кулаки. Лед и не думал никуда деваться, и Эми попробовала ковырнуть его металлической линейкой.

Учитель резко обернулся на шум.

- Хватит! - в бешенстве рявкнул он. - Вы сорвали мне урок, теперь весь класс только и делает, как слушает ваше позорное шуршание! Котелок в руки и мигом в дальний угол! Стоять до конца урока, удерживая свое сокровище надо головой, чтоб больше не повадно было разевать рот на моих занятиях! Все ясно?!

- Да, учитель, - хрипло выдавила Эми, снова пытаясь удержать слезы.

Каких трудов это стоило. Хотя раньше одноклассники видели их практически каждый день. Но в этом году она дала себе клятву, что больше не проронит в школе ни одной слезинки. По крайней мере не на виду у всех.

До конца урока еще оставалось уйма времени, и ее руки в скором времени затекли и заныли. Горький комок от собственного бессилия по-прежнему стоял в горле, довольные оскалы сестер Беверлей не вызывали ничего, кроме усталости. Как же она действительно от всех устала. Что должно произойти, чтобы ее жизнь круто поменялась?