Стеклянный лес

Нет, я не сумасшедшая мать, и у меня не было причин быть такой. У моего ребенка целый отряд нянек, и даже в отсутствие отца он совершенно не обделен вниманием. Так что я не беспокоилась за его благополучие. Причина, по которой я так внимательно смотрела на него, крылась в моем желании понять, каким человеком вырастет этот малыш. К счастью, пока я не видела в его поведении сходства с отцом.

Еще совсем недавно я называла ребенка совсем иначе, но спустя некоторое время после возвращения из Нью-Йорка сказала членам семьи, что больше не хочу думать о своем сыне как о Поле-младшем.

– Ему нужно свое собственное имя. Так что давайте использовать его второе имя – Уильям.

Помахав рукой маме и Вилли, я спустилась по деревянным ступенькам к причалу, где стояла моторная лодка моих родителей, и обернулась на обшитый вагонкой дом с мансардными окнами под крышей, окинула взглядом ухоженную лужайку и опрятные горшки с золотистыми и лиловыми хризантемами на крыльце. Все это было таким настоящим и знакомым.

После возвращения из Нью-Йорка я ощутила огромный соблазн вернуться в родительский дом, но не смогла. Погостив несколько дней у родителей, мы с малышом вернулись в коттедж в Норт-Бее. Первую ночь в старомодной кровати с железной спинкой, принадлежавшей когда-то моим бабушке и дедушке и в течение года служившей мне супружеским ложем, я спала крепко и спокойно. Без снов.

На протяжении нескольких дней я только и делала, что играла с малышом и убиралась: до блеска начистила все, что и без того сверкало, убрала в старую коробку скудный гардероб Пола и упаковала все его рисовальные принадлежности и картины, сложила их в углу на чердаке и никогда больше туда не заглядывала.

Однажды ночью, когда малыш сладко спал в своей колыбельке, я достала стопку писем Генри к Полу и, закутавшись в шаль, принадлежавшую матери Сильи, принялась читать. Я не обнаружила в них ничего нового, но они заставили меня горько сожалеть о том, что не прочитала их раньше. Если бы я это сделала, возможно, Силья была бы жива.

На следующее утро я упаковала все письма в деревянную коробку, обмотала ее прочным шпагатом и завязала на двойной узел.

Что делать дальше, я не знала. Но прежде чем принять какое-то решение, я должна была понять, что меня ждет в обозримом будущем. Ответа не было. Оставалось лишь ждать, пока пройдет время.

Семья с волнением и тревогой следила за моей жизнью. Я рассказала родным лишь малую часть того, что произошло в Нью-Йорке, иначе они сразу же потащили бы меня в полицейский участок писать заявление.

– Это не имеет никакого значения, – сказала я. – Если Пола нужно возвращать ко мне силой, то я вообще не желаю, чтобы он возвращался.

Спустя несколько дней после возвращения домой мне позвонили из Нью-Йорка. Офицер Хилл хотел узнать, не могу ли я сообщить каких-нибудь новых деталей.

– Пол и Руби уехали, и это все, что мне известно, – ответила я. – У них есть паспорта и наличные. Так что теперь они могут быть где угодно.

На следующий день на моем пороге возник местный полицейский с ордером на обыск. Этого парня я знала еще со школы и позволила ему осмотреть дом, хотя и так было понятно, что Пола и Руби здесь нет и никогда не было. После этого полиция оставила меня в покое.

Отец с матерью каждый день заезжали проверить, как у меня дела. Я не говорила им о том, что меня беспокоит на самом деле, и заверила, что со мной и малышом все будет в порядке.

– Нам просто нужно время: время понять, какой будет следующая глава нашей жизни.

Когда у меня начались месячные, я расплакалась от радости и облегчения. Во всяком случае, второго ребенка от Пола у меня не будет. И это оказалось настоящим благословением.

Весной я праздновала первый день рождения Вилли, зачитывая ему список профессий, которым обучали в профессионально-техническом колледже Стерджен-Бея.

– Секретарша? – спрашивала я у него. – Помощница учителя? А может, мамочке стоит окончательно спятить и начать изучать бухгалтерское дело?

Сын одарил меня любопытным и вместе с тем дружелюбным взглядом, а затем схватил каталог и начал мять его пухлыми ручонками.

В конце концов я выбрала деловое администрирование, вспомнив, что этим или чем-то похожим занималась Силья. Несмотря на случившееся, никто не мог упрекнуть ее в том, что она не обеспечивала семью. И теперь то же самое предстояло делать мне.

Менее чем через год после начала обучения я начала встречаться с молодым человеком, с которым познакомилась в колледже. Джек был моим ровесником и жил в Литл-Стерджене – городке в южной части округа Дор. Я не давала ему никаких обещаний, но мне очень нравилась его широкая улыбка, близкие отношения с родителями и братьями и то, с какой легкостью он впустил в свою жизнь меня и Вилли.

Я знала, что могу аннулировать брак с Полом, хотя это долгий и утомительный процесс. Но учитывая мой юный возраст на момент замужества и уважительное отношение к моим родителям, это было возможно. Не говоря уж о том обстоятельстве, что я не получала известий от мужа на протяжении двух лет.