Стеклянный мост

— Ну, это уж мне самой решать. — Ее тон по-прежнему был дружелюбен, глаза неотрывно смотрели на дверь.

— Да ей к парикмахеру нужно, Луи, — крикнула из-за соседнего стола женщина с гронингенским акцентом, двоюродная сестра Маркса. Она не скрывала своей неприязни к Фриде, потому что этой Борхстейн он оказывал больше внимания.

— Селма, прошу тебя!

Ему не хотелось омрачать светлое настроение, в котором, судя по всему, пребывала Фрида. Последнее время она все больше держалась особняком. Когда оба они только что попали в это заведение, то называли друг друга по имени, выходили вместе погулять, посидеть в кафе за чашкой чая. Она казалась ему интеллигентной и умной женщиной, и, несмотря на ее скрытность, у них были самые добрые отношения. Однажды он мимоходом спросил, как бы она посмотрела, если бы он сделал ей предложение. Он понимает, сказал он, что застал ее врасплох, но ведь в их судьбах так много общего, по сути, они перенесли одни и те же беды. Они могут попросить у директрисы прекрасный двухместный номер, и он должен честно признаться, одиночество его тяготит. Разве им не было бы лучше вдвоем?

Фрида и слышать ничего не захотела, коротко отвергнув предложение Маркса: ей нравится ее комната и дорога личная свобода. Гулять вдвоем они выходили все реже. Ему осталось только место за одним с нею столом в гостиной, где они пили кофе, и в столовой, где обедали.

Впоследствии он меньше жалел о ее отказе, так как Фрида вела себя все своенравнее и серьезного интереса к нему не выказывала, как, впрочем, и к другим жильцам этого дома. Единственный, с кем она по-прежнему была на дружеской ноге, — это здешний фактотум Абелс.

— Меня так сегодня и палкой не выгонишь на улицу. Подцепишь как минимум простуду, — сказал менеер Маркс. Расправив газетный лист, он вытер ладонь и притворно закашлялся.

— Верно. Да вам и нет необходимости. Но я не могу себе позволить оставаться сегодня взаперти.

— Взаперти? А мы должны сидеть взаперти? — Это был неестественно громкий голос маленькой худенькой женщины с короткой стрижкой, чье ярко-зеленое платье почти вызывающе выделялось среди приглушенных тонов гостиной. — Мы и так долго сидели взаперти.

— Это время прошло, — утешил ее кто-то.

— Ничего не прошло, ничего не прошло! — Она вскочила на ноги и, размахивая руками, с тревогой огляделась вокруг. Хотя такие сцены она устраивала не впервые, сидящие за столиками наблюдали за ней с видимым смущением. Кто-то пытался ее успокоить, однако большинство старалось просто не замечать. Во всяком случае, Фрида Борхстейн не удостоила ее вниманием; следом за сервировочной тележкой она первая увидела в коридоре голубой костюм директрисы.

Было четыре минуты одиннадцатого. Пока подносы балансировали между белыми колпаками подавальщиц, Рена ван Стратен вышла на середину зала и объявила, что зарубежные гости приедут на полчаса раньше. Так что обедать все сядут как обычно, то есть в половине первого.

— Им, наверное, очень некогда, — сказала уроженка Гронингена и добавила, обращаясь к своему двоюродному брату: — Луи, мы тоже сядем за бридж в обычное время.

— А откуда они приехали? — спросила дама в огромных очках.

— Из Швеции, мефрау Крейхер. — Ван Стратен, улыбаясь, дефилировала между столиками, тут поправила вазочку, там придвинула свободный стул и каждого, кто ее спрашивал, коротко и точно информировала, и все таким легким, непринужденным тоном, словно без конца отпускала шуточки.

— Они будут делать обыск? — крикнула женщина в ярко-зеленом платье. — У меня все равно ничего не найдут. Я все попрятала.

— Вам не следует волноваться, здесь с вами ничего не может произойти. — Директриса взяла ее за руку и, успокаивая, легонько потрепала. — Пейте спокойно свой кофе.

— Влага, творящая чудеса. — Маркс подмигнул Фриде, но она этого не увидела, сейчас для нее существовала только дверь. Что она собиралась делать, кого ждала?

Рена ван Стратен знала, что возбуждение, каким встретила ее гостиная, уляжется после второй чашки кофе.

— Мы просто будем жить по своему распорядку, — сказала она с нажимом. — В конце концов, мы ведь уже привыкли к подобным визитам? — Проходя через зал к двери, она увидела на стуле шубу Фриды. — Вы хотите сегодня выйти, мефрау Борхстейн?

— Дождусь мефрау Хейманс, а потом выйду.

— Наверное, вы сегодня единственная, кто решится на это.

— Вполне возможно.

— А с вами за компанию кто-нибудь идет? — И, поскольку никто не откликнулся, Рена ван Стратен добавила: — Может быть, попросим наших девушек?

— Я всегда выхожу одна, вы ведь знаете. Мне так приятней. — Обеими ладонями она сжимала кофейную чашку и пила маленькими глотками, с сочувствием глядя на развернутую газету, за которой демонстративно укрылся Маркс.

— Мефрау Борхстейн знать не хочет этих господ, не так ли, мефрау Борхстейн? Когда они приедут, вы уже уйдете, а к тому времени, когда вы вернетесь, уйдут они. Такие вот дела, — ехидно вставила мефрау Крейхер.

— На всякий случай оденьтесь потеплей, — посоветовала директриса, — обязательно вязаную кофту поверх платья.

— А наши комнаты будут осматривать? — опять спросил кто-то.