Стеклянный суп

Больше они никогда так долго не разговаривали. Он продолжал слышать о Лени и ее жизни от Изабеллы, которая всегда говорила о своей подруге с огромной любовью и уважением. Этрих выслушивал ее истории и забавные рассказики, стараясь ничем не выдать себя, но его мнение о хромой красотке нисколько не изменилось.

Они шли через все кладбище по направлению к изрядных размеров толпе, собравшейся у открытых дверей маленькой часовни. Когда они уже почти дошли, от толпы отделилась Флора, приблизилась к Изабелле, обняла ее и долго простояла так с закрытыми глазами. Этриху стало неудобно, он почувствовал неловкость, став свидетелем таких эмоций. Он не знал, что говорить или делать. С Флорой они давно уже помирились. И все же при каждой встрече он наблюдал, как лицо Флоры становится напряженным, а улыбка — деланной, как патентованная фальшивка политиков.

В конце концов он решил, что пусть лучше женщины поговорят и утешат друг друга. Он медленно отошел, то и дело оборачиваясь, на случай, если Изабелла словом или взглядом попросит его вернуться. Смешавшись с задними рядами, он остановился достаточно близко, чтобы любой случайный наблюдатель понял — он присутствует на этих похоронах. Оттуда он видел, как обе женщины рука об руку подошли к гробу и по очереди склонились, чтобы поцеловать его. Хотя это происходило при всех, у Этриха возникло такое чувство, как будто в тот момент там не было никого, кроме трех подруг, которые разговаривали перед последним прощанием. А он подслушивает их издалека.

Он отвернулся и стал разглядывать кладбище. Переводя взгляд с одного надгробия на другое, он вдруг прищурился и вытянул шею, чтобы получше разглядеть одно из них. Убедившись, что правильно прочитал надпись, он подошел к могиле поближе и уставился на нее со смесью грусти и уважения. Это была могила Арлен Форд, американской киноактрисы. Еще по дороге сюда Изабелла говорила, что кинозвезда похоронена на этом кладбище. А Этрих даже не знал о ее смерти. Ностальгия накрыла его, словно волна, пока он перебирал в памяти фильмы с ее участием и вспоминал, как он наслаждался ее игрой. В одном из ее фильмов даже его машину сняли.

На камне ниже дат ее рождения и смерти была какая-то цитата по-английски. Он прочитал ее несколько раз, и она ему понравилась, хотя что она значит, он не имел ни малейшего понятия.

Я сварю тебе суп и подержу тебя за руку

Он решил, что это, должно быть, знаменитая фраза из какого-нибудь ее фильма.

Вздохнув, он перевел взгляд с могилы на боковую дорожку и ряд надгробий за ней. Там стоял большой бородатый мужик. Нет, не большой, а толстый. И даже не толстый. Он был… с такого расстояния и не скажешь какой. Этриху показалось, что он смотрит на него и улыбается. А может, ему просто почудилось. Мужик был в черном костюме и белой рубашке, но без галстука. Глядя на его одежду, Винсент подумал, что он пришел на похороны. Но почему-то он не двигался с места, а просто стоял и улыбался. Казалось, он чего-то ждет. Может, привез кого-нибудь. Тогда все понятно. Чей-то шофер, наверное. Кто бы он ни был, невежливо так глазеть на людей, да и незачем. Этрих отвернулся и зашагал туда, где были похороны.

Увидев это, Джон Фланнери нахмурился. Он был искренне разочарован тем, что Винсент Этрих не сделал ничего, ну ровным счетом ничего такого, что говорило бы об узнавании или испуге. Фланнери рассчитывал на более ощутимые и восхитительные признаки дрожи в коленках при их первом столкновении. Вместо этого он получил всего лишь пару долгих взглядов, после чего Этрих развернулся и ушел. Что за паршивое начало! Пожав плечами, он сунул руку в карман, вытащил свежий сандвич с кониной и, поглядывая, как начинаются похороны его любовницы, с удовольствием впился в него зубами.

Вкус конины ему нравился; именно здесь, в Вене, он к нему привык. Сладковатый, сильный, слегка тошнотворный. Зная, как Лени любила лошадей, он однажды приготовил ей целый обед из огромного куска конского филе. Она так и вцепилась в него, съела две порции, ни разу даже не спросив, что это за мясо. Фланнери обожал проделывать с ней такие вещи. Он убеждал ее, что с ним она может поделиться любым секретом, страхом, мечтой. А потом брал и издевался над ней самыми хитроумными и изощренными способами, причем сама она об этом даже не подозревала. Он бы и с Флорой то же самое проделал, но, похоже, эта корова не думала ни о чем, кроме секса.