Стеклянный зверинец

Редкий вечер дома проходил без того, чтобы так или иначе не делался намек на этот образ, этот призрак, эту надежду… Даже когда о нем не упоминали, присутствие его все равно ощущалось в озабоченном виде матери, скованных, словно она в чем-то виновата, движениях Лауры, и нависало над Уингфилдами как наказание! У мамы слово не расходилось с делом. Она стала предпринимать соответствующие шаги. Мама поняла, что потребуются дополнительные расходы, чтобы выстелить гнездышко и украсить птенчика, и поэтому весь конец зимы и начало весны вела энергичную кампанию по телефону, улавливая подписчиков на «Спутника хозяйки дома» — одного из тех журналов для почтенных матрон, где публикуются серии сублимированных упражнений литературных дам, у которых вечно одна песня: нежная, как две чашечки, грудь; тонкие, словно ножка у рюмки, талии; пышные, упругие бедра; глаза, точно подернутые дымком осенних костров; роскошные, как этрусские скульптуры, тела.

На экране — глянцевая обложка журнала.

Входит АМАНДА, в руках телефонный аппарат на длином шнуре. Она освещена лучом прожектора,

сцена затемнена.

Аманда. Ида Скотт? Говорит Аманда Уингфилд! Какая жалость, что тебя не было в понедельник на собрании «Дочерей». Не можешь себе представить! У бедняжки, наверное, свищ, сказала я себе. В каком ты состоянии? Боже милосердный, какой ужас… Ты просто великомученица, право же, великомученица! Кстати, я тут случайно заметила, что у тебя скоро истечет подписка на «Спутник»! Да-да, кончится на следующем номере, дорогая… А ведь как раз сейчас они собираются печатать с продолжением совершенно чудесный роман Бесси Хоппер… Нет, дорогая, его непременно надо прочитать! Помнишь, как всех захватили «Унесенные ветром»! Нельзя было выйти из дому, если ты не прочла. Все только и говорили о Скарлет О'Хара! Так вот, эту книжку критики сравнивают с «Унесенными ветром». Понимаешь, это «Унесенные ветром» — только послевоенного поколения! Что?.. Горит?.. Дорогая, их никак нельзя пережаривать. Пожалуйста, загляни в духовку, а я подожду у телефона… Господи, она, кажется, повесила трубку!

Затемнение. Надпись на экране: «Неужели ты думаешь, что я без ума от 'Континентальной обуви'»?

В темноте слышны крайне возбужденные голоса АМАНДЫ и ТОМА. Они о чем-то яростно спорят за портьерой.

А по эту сторону ЛАУРА стоит, ломая руки; с лица ее не сходит ужас.

На протяжении всего эпизода на нее падает яркий свет.

Том. Какого дьявола, откуда я знаю…

Аманда(повышая голос). Может быть, ты будешь…

Том…что можно сделать?!

Аманда…выбирать выражения! Я не потерплю их…

Том. О! о! о!

Аманда…в моем присутствии! Ты просто с ума сошел!

Том. Вы кого угодно доведете!

Аманда. Что ты болтаешь? В чем дело?.. Идиот ты этакий!

Том. Послушай… У меня в жизни нет ничего…

Аманда. Говори потише!

Том…ровным счетом ничего своего, понимаешь? Все, все идет…

Аманда. Перестань кричать!

Том. Вчера ты утащила мои книги! Как у тебя хватило…

Аманда. Да, я отнесла эту грязную книжонку обратно в библиотеку! Он пишет чудовищные вещи, он ненормальный, твой мистер Лоуренс.

Полубезумный смешок Тома.

К сожалению, не в моей власти запретить эти штучки больного воображения, я не могу приказать людям…

Том смеется безумным смехом.

Но я не потерплю непристойностей у себя в доме! Ни за что!

Том. Дом, дом… А кто платит за него? Кто гнет спину, чтобы…

Аманда(вдруг переходит да визг). Да как ты смеешь?!

Том. Вот именно! Мне и рта раскрыть не дают! Я только знай себе…

Аманда. Ну, вот что я тебе скажу…

Том. Я ничего не желаю слушать! (Резко раздвигает занавеси.)