Стекляный лабиринт

   Колодников тряхнул головой, не веря своим ушам. Он чувствовал, как алкоголь улетучивается из организма, и мысли становятся ясными и четкими. Все, что он услышал, можно было назвать самой большой удачей оперативника в этой жизни. За крохи подобной информации он был готов продать душу. А теперь ему преподносят все на блюдечке с голубой каемочкой. Значит, сильно Антошу заело.

   - Рассказывай, - сказал Колодников и удивился, что его голос звучит ровно и почти спокойно.

   - Раз в месяц он ездит на Украину к родителям со своим этим толстым прапором. В машине у него оборудован тайничок в бензобаке.

   - А ты откуда знаешь?

   Аркадий ухмыльнулся:

   - Ну, а чьи же парни в автосервисе делали ему этот тайник? Добраться до него можно, только разобрав полмашины. Он туда приезжает, ставит тачку в автосервис, якобы на ремонт, ему все упаковывают, и он плывет с грузом обратно. А изымают посылку так же в автосервисе, только уже в Кривове.

   - Это в твоем?

   - Ну да. В бывшем моем, - со вздохом признал Антоша. - Они с Гусем в последнее время крепко закорефанились. Я как-то прозевал это, и зря.

   - Кто? - не понял Андрей. - С кем покорефанился?

   - Ну, Мамон, кто ж еще. Даже дома в Демидовке рядом выстроили, а в заборе калиточка, так что никто не видит, как Гусь к вашему начальнику водку пить ходит. Каждый вечер Гусь у него сидит.

   - Откуда знаешь?

   - Знаю. Как ни позвоню ему вечерком, так Зойка непременно к Мамону отправляет.

   - Так на что же купился Мамон?

   - Жадный он слишком. Как цыгане его за тот дом купили, так и поехало. Я ему спецом одного кента с большой партией "пластилина" подсунул, а потом якобы выкупать подкатил. Квартирку ему оформил, сынок там его теперь живет. Но весь наш базар этот я снял на видео. А чтоб не гоношился сильно, предложил войти в долю. Тут он и клюнул, падла. Потом уж сам в раж вошел, тайничок-то он мне сам предложил сделать, все равно, говорит, мне туда каждый месяц мотаться. Долю себе за это выбил побольше. Он когда в Хохляндию катит, мундир не снимает, чтобы не останавливали и на таможне не проверяли. Ну что, много я тебе настучал?

   - Да, весьма. И что я тебе за это должен? Отмазать от гусевского выкупа?

   Антоша равнодушно махнул рукой:

   - Хрен с ним, с выкупом. Бабки у меня есть - я в Волжанске давно уже три магазина прикупил, две пекарни. Капает потихоньку, на жизнь хватает. За жлобство его обидно, вот в чем дело. Прищеми их, опер. Сможешь?

   - А не боишься, что Гусь тебя потом за Василька сдаст?

   - Нет. Это ему не с руки. Он ведь тоже стрелял. Две пули моих, две - его.

   - Ясно.

   - Только, Андрюха, - Аркадий предостерегающе поднял руку. - Никому про наш разговор ни слова!

   - Ладно, чай я не дурак, - усмехнулся майор, поднимаясь со стула. - Ты когда отъезжаешь?

   - Послезавтра. Армяне бабки подгонят за дом, и отвалю.   

   - Ну что ж, скатертью дорожка. Пока, Аркаша.

   Руки на прощание они друг другу так и не пожали.   

   На долгое отсутствие Колодникова никто не обратил внимания. Пили уже по второй кружке пива, участковые хохотали над чем-то, а Астафьев с интересом слушал Зудова. Андрей мыслями был еще там, за бархатной портьерой небольшого кабинета, еще раз прокручивая весь разговор с одноклассником. Майор даже не прикоснулся к пиву, настолько сейчас боялся перебрать лишнего и забыть хоть что-то из этого невероятного разговора. Наконец он вышел из транса и прислушался к беседе оперативников.   

   - ... и все вдребезги! Сам он весь в крови, ревет как медведь и крушит эти зеркала!

   - Ты про что это, Паш? - Не понял Колодников.

   - Да я про армию рассказываю, - пояснил капитан. - Я в Чехословакии служил, там мы раз пошли на аттракцион, называется зеркальный лабиринт. Стены - часть зеркала, часть стекла. Бродишь по нему и сам себя в десятках зеркал видишь и других, а где выход хрен его знает. Вот вроде стоят парни, руками машут, пошли, дескать, выходим. А выйти хренушки, только случайно. Мы еще поддали перед этим, я минут через сорок вышел, аж ноги гудели, а Мишка Сорокин, сибиряк наш, здоровый такой, бродил полтора часа, потом озверел и начал крошить все эти стекла кулаками. Изрезался весь в кровь, но выбрался.

   - И что потом было? - спросил Юрий.   

   - А что, его сразу в Союз отправили, а часть наша потом деньги чехам выплачивала за разбитые зеркала. Но мы еще долго потом над этим смеялись. - Паша взглянул на часы: - Может, пойдем, время уже одиннадцать.

   - Да, надо идти, а то опять не выспимся.

   Пиво вдогонку к водке сыграло свою роль, и из бара все шестеро вышли заметно пошатываясь. На улице они дружно пристроились "помыть" чей-то "вольво", испытав при этом двойное удовлетворение.

   - Это чья такая тачка? - спросил Мысин.   

   - А черт его знает, но то, что он нам должен за автоуслуги, это точно, - сказал Фортуна, застегивая ширинку. - Может, он нас за это и подвезет?

   - Ага, счас подвезет он, как же!

   - Автобус катит! Андрюха, тормозни-ка его!

   Мысин на ватных ногах выбежал на дорогу, отчаянно махая руками. "Задержание" рейсового автобуса прошло успешно, и вся милицейская компания отбыла по домам.