Стекловата

- Только идиот или самоубийца ездит по свежему городу ночью на машине. Запомни это. Как звать то? Володя? Серёжа?

- Добрый знак, новичка хочешь окрестить.

- Да.

Иваныч опустил руки и повернулся к захватившим его людям. Это были два неплохо экипированных солдата с отлично затюнингованным оружием. Коллиматоры, лазерные подсветки, удлинённые магазины. Возраст ребят- лет тридцать. По всему видно,что люди бывалые. Периметр держат, никаких лишних жестов и движений и на приём не подставляются, хотя вроде недалеко стоят.

- Меня Бродягой звать.

- И так понятно.

- Да нет. Сказала так зваться мне одна девушка. Дала автомат и свалила. Сказала, что добрый знак. Вот её ищу теперь. Сказала на юг ехать, там люди.

На лицах вояк проскочило и разочарование, и удивление.

- Кто такая, зачем она тебе?

- Стекловата, сказала, зовут её. Имя не выбирают. Таким нарекли, сказала. Сама чёрненькая такая, с хвостиком, в бушлате зелёном и с розовым рюкзачком.

Солдат задумчиво сказал второму:

- Муры стройматериалами своих "коровок" называют. У нас вон, Кирпич есть из Муравейника. Кстати, земляк твой. С прошлой перезагрузки.

И продолжил:

- Имя не сменила. Значит, суеверная.

- Я Апельсин,- представился первый солдат и отвёл ствол в сторону.

- Я Кащей, - кивнул головой второй.

- Мы рейдеры из соседнего, но не очень близкого стаба. Да ты не в курсах, по ходу. Плохо выглядишь. Наша группа ангары разбирает, пока заражённые ещё не очень сильны. Кластер быстрый... Короче, давай двигай за Кащеем, он тебя к старшому отведёт, если хочешь, конечно. А то сдохнешь тут.

- Что? Я свободен?

- Ну как бы да, мы никого насильно держать не будем. Да только вариантов у тебя мало. Сам понимаешь...

Иваныч поднял автомат и магазины. Собрал рассыпанную сумку и пристроил всё это на плече.

- Знаете, мальчики, мне и так хана, чувствую, сдохну скоро. Только вот у девки той бухло особенное было. Дала мне попробовать, так я прям человеком себя почувствовал. Я ж потом, в магазине, всё поперепробовал: пиво, вино, водку, коньяк.

Иваныч отчаянно махнул рукой. И пригубил немного коньячка.

- Бесполезно, такого не было облегчения. От передоза вырубился. Очухался, уже вечер. Хреново мне. Ну, вспомнил я, что на южный выезд она собиралась, вроде ждать кого-то. Так я пешком попробовал пройти, бесполезно. Двум, как вы сказали? Этим! Заражённым шеи посворачивал и к машине этой вернулся, да ходу сюда. Дорога, смотрю, почищена, ехать хорошо. Только вот, вы мне резину попортили, теперь и не знаю, как мне на южный выезд попасть.

Рейдеры, еле сдерживая смех, дослушали рассказ опытного алкоголика.

- Это только и всего, ради чего она тебе нужна?

- Ну да! Хочу узнать, где брала. И как называется. Или хотя бы дала выпить. А то совсем край. Уже накатывало, чуть сознание не потерял.

Улыбающийся во все тридцать два зуба Апельсин сунул руку за пазуху и извлёк оттуда небольшую плоскую фляжку из нержавейки.

- Я тоже могу быть доброй феей, как твоя Стекловата.

Иваныч принял фляжку и накатил.

- Тьфу! Что это за дерьмо! Боярышник, что ли?

Бродяга хотел было вернуть фляжку, но задержал руку на полпути.

- Хотя постой.

И снова жадно начал заливать её содержимое себе в рот.

Его остановил Апельсин:

- Ээ! Стой! Много нельзя.

- Чувствую, как тогда... Лучше мне стало! Откуда это у вас, у всех? Что это?

Пропустив вопрос мимо ушей, рейдер спросил:

- Ну! Ты с нами или нет?

- Пожалуй, с вами останусь.

Апельсин протянул раскрытую ладонь. Иваныч крепко пожал её. Рукопожатие рейдера было очень сильно, и бомж сжал зубы от боли. Внимательные глаза воина с интересом всматривались в глаза Иваныча. Но не хотел старый вояка, столько прошедший, теперь, когда пошла новая жизнь, уступать этим салагам. Как тогда, во дворе магазина, на асфальте, привёл себя в состояние спокойной сосредоточенности. И просто, не напрягаясь, сжал своего краба.

- Ауч!

У Апельсина увлажнились глаза и он резко отдёрнул свою руку из крепких объятий стальных тисков этого неказистого деда.

- Ты это! Бродяга, полегче! - баюкая повреждённую кисть и отворачиваясь, обиженно сказал Апельсин.

- Идите, давайте уже. Там всё остальное будет. Живец. Да и шмот себе, не вонючий – новый, подберёшь на халяву.

Кащей неуверенно спрятал протянутую было руку в карман. И пошёл. Иваныч двинул за ним.

На территории стояли две БМДшки, БТР и десяток тентованных камазов, плюс три тягача с платформами для тяжёлой техники. Вокруг суетились рейдеры, передавали по цепочке какие-то ящики и грузили их в свои машины.

Из ближайших двухэтажных казарм тоже шли люди, обвешанные с ног до головы старыми АК-47. Несли в растянутых плащ-палатках магазины с патронами. Несли цинки с патронами покрупнее. Ящики гранат, противогазы, костюмы химзащиты. В общем всё, что могли взять в ротных оружейках и каптёрках. Ночь, но было светло от фар и горящих больших костров. Запах солярки и выхлопных газов. Запах пороха. Рабочий шум, звук работающих дизелей. Изредка выстрелы на периметре охранения. Шипение раций и искажённые голоса в них.