Стэл

С крупным Трофом Александра ела всё подряд и была, хоть и такой же прекрасной, но более объёмной. Со мной она подсознательно убавилась, стала твёрже, и это обстоятельство, как  женщину, очень радовало её. Будучи почти моего роста, она стала много тоньше. Ножки же её оставались довольно полненькими.

Получилось так, что животик ушел почти совсем. Еще больше обозначилась восхитительная талия с ямочками сзади, небольшая грудь утратила перспективу неуместной пышности, а плечо отрисовало едва заметный, довольно жилистый межгалактический бицепс. Очаровательные перемены в своём твёрдом теле Александра связывала со мной и начала особенно ценить моё общество.

Я же, однажды утром увидев её нагой, понял, что влюблён по уши. Александра стояла у столика, слегка наклонившись к турке, и была похожа на андроид последней модели, прошитый под счастливую семейную жизнь. Так, я навсегда простился с болью потери Стэл и направил фундаментальную мужскую любовь и заботу в адрес теперь уже очень дорогой Александры.

Однако, физическая красота Александры стала лишь первым открытием. Саша оказалась исключительно порядочным человеком. И она была удивительно мягким юмористом. Природная и приобретённая пластика позволяли ей выделывать па робота-помощника-сэндвичмэйкера с такой филигранностью, что я готов был наблюдать это вечно.

Следующим талантом Александры была опция шутливого слепого подчинения. Любая просьба выполнялась в тройном объёме, молниеносно и комично, насколько это возможно. Я давился от смеха, а иногда, не выдерживая, Сашка сама сваливалась в хохот, но скоро брала себя в руки и продолжала свой прекрасный, обольстительный, ребячливый, пластичный юморизм. Игра заканчивалась сексом. Рай состоялся.

С Александрой решились две очень важные составляющие мужской жизни: отменный секс и юмор. С такими женщинами не возникает конфликтов. Ты хочешь её постоянно. И, хоть она и нетребовательна, постоянно думаешь и заботишься о ней.

Я вновь носил в дом цветы и готовил целые развлекательные программы, чтобы Саша чувствовала как сильно я дорожу ею.

Мне было все равно как долго все это продлится. Я знал, что от Стэл никуда не деться. Но пока мне нравилось все. Относительная независимость, счастье в паре, достойные занятие, хорошее общество. И я с удовольствием проходил через этот период.

Глава XIV

Троф умер сидя в кресле у бассейна. В его правой руке застыла бутылочка балтийского портера. Левая рука лежала на подлокотнике. Голова в соломенной шляпе была склонена чуть вправо.

– Слушай, Троф, а где в твоем царстве плоскогубцы? – начал я, трогая его за плечо. Рука сорокалетнего хирурга соскользнула с подлокотника. Голова дорогого друга уткнулась мне в живот. – Трооф!! Трофище!! Родной! Да ты что? Трофище… – говорил я, понимая, что Троф уже мертв.

Ещё не осознавая абсурдность своих действий, я подтянул бездыханное могучее тело в кресле вверх и сделал давы на грудную клетку. Бутылочка со сверхбытовым бумом стукнулась о пластиковое покрытие пляжа, и темная струя шестерки потекла в бассейн. Обессилев, я сел рядом с креслом, положив руку на его колено.

– Трофище, ну что ж ты… – прошептал я. И так мы сидел вдвоём долго. В последний раз. Король Артур смотрел на нас  снисходительно.

***

– Что мне делать? – ультимативно спросила Стэл по дороге с кладбища.

– Любопытно, Стэл! Очень любопытно! У тебя две огромные квартиры в центре Москвы, две дорогущие машины, без малого миллион долларов на банковском счёте. Столько же на счете Трофа, который переходит в твое распоряжение! Ты управляющий его клиники, которую, вероятно, дорого продашь, поскольку бизнес этот автоматом перешёл к тебе, – терпеливо перечислял я.

– Замолчи, ублюдок! – тихо сказала Стэл.

– Вот видишь! Ублюдок! Тот, кто говорит правду, тот всегда ублюдок, Стэл! Тебе сколько лет, тётка? Ты красива, здорова. И ты,  у меня, фактически, беглого каторжника, спрашиваешь что тебе делать?! – добродушно засмеялся я.

– Фил, не надо так! – сказала Саша. Стэл схватилась за переднюю панель и, наклонив голову, разглядывала коврик.

– Сашка, ты не понимаешь! Ей насрать на Трофа!  Ей нужно, чтобы просто всё было устроено. Комфорт! На неё кто-то должен пахать! Кто-то из своих! Так надёжнее! Не удивлюсь, если у неё теперь в планах – вернуть меня! – повысил голос я.

– Останови! – закричала взбешенная Стэл.

Она деловито покинула авто. Мы ждали.

Стэл поймала такси, и мы продолжили путь.

– Это было жестоко, Фил, – сказала Александра спустя полчаса, когда мы вляпались в мерзчайшую, липкую и безнадежную пробку. Я не ответил.

– Я вылетаю в Дубай, к Юре. Сегодня. Поминать Трофа, – сказал я еще через полчаса и вопросительно посмотрел на неё.

– Хотел бы – один? Лететь? – спросила Саша.

– Лучше с тобой, конечно! Ты как? Полетишь? Смотреть, как плачут взрослые мужики? – улыбаясь сказал я.

– Я останусь. Свяжусь со Стэл. Ей нужна помощь.

– Ты не можешь ей помочь, как это понимаешь ты, Сашенька. Ты блистательный гивер, и можешь многое дать людям. Но Стэл… Она не поймёт это, как помощь. Ты – её соперница.

– Лететь с тобой?