Стена

Червяк был длиной чуть меньше руки, а толщиной с запястье взрослого мужчины. По всему его туловищу с правильными промежутками шли похожие на сухожилия волокна в палец толщиной. Тигхи они напомнили детали старинного механизма из пластика. Вдобавок в червяке встречались очень твердые, жилистые органы, которые было невозможно жевать. Однако в основном его туловище состояло из темно-синего мяса, которое на открытом воздухе быстро начинало приобретать серый цвет. Тигхи усердно жевал его; у мяса был отвратительный привкус затхлости и чернил, но все же это хоть какая-то пища. Когда червяка обглодали почти начисто, Пелис вслух высказала мысль о том, что было бы неплохо покормить и Мулваине. Все опять посмотрели на тело, которое едва подавало признаки жизни.

– Если он не стал пить, – сказал Ати, – то как он сможет есть?

Смеркалось. Уже более получаса Равилре и Ати пытались развести костер. Без трутницы Уолдо это оказалось очень непростым занятием. Равилре утверждал, что однажды видел, как солдаты получали огонь быстрым трением листьев между ладонями, и некоторое время вся четверка усердно пыталась раздобыть огонь таким способом. Однако листья неизменно превращались в сырую труху, окрашивавшую ладони в зеленый цвет.

– Наверное, они брали сухие листья, – нехотя пробурчал Равилре.

Пока терли листья, незаметно подкрался сумеречный шторм. Все сбились, в кучу у тела Мулваине, в страхе слушая рев и вой ветра, качавшего верхушки деревьев. Наконец буря утихла, и вокруг воцарился мрак.

Равилре и Пелис обнялись, стараясь согреть друг друга, и вскоре заснули. Ати подполз к Тигхи, и они сделали то же самое, правда, сначала им пришлось немного поворочаться, чтобы выбрать наиболее удобную для Тигхи позу. Малейшее неудобство причиняло ему боль, от которой юноша вздрагивал и стонал, однако и они в конце концов устроились.

Тигхи никак не мог заснуть. Сырое мясо комом стояло в желудке, а таз ныл от усталости и тупой боли.

– Ати? – выговорил он.

Ати вздохнул, и его выдох теплом коснулся шеи Тигхи.

– Что тебе?

– Помнишь бой на выступе?

Долгая пауза в темноте и затем:

– Да.

– Что это был за калабаш? Тот серебряный калабаш, который плыл по воздуху?

Ати пробормотал что-то невнятное, уткнувшись носом в шею Тигхи. Затем произнес более членораздельно:

– Не знаю. На мировой стене уйма всяких чудес.

– Я думаю, это был военный калабаш Отре, – сказал Тигхи. Он давно уже размышлял над странным явлением. – Понимаешь, вместо мягких материалов, вроде кожи и ткани, из которых сделаны имперские калабаши с их деревянными люльками, они применили какой-то металл. Отре соорудили машину с металлическим брюхом, которой нипочем ружейный огонь. Это страшное оружие.

– Страшное, – согласился Ати безразличным тоном.

– С таким оружием Отре, наверное, завоюют всю Империю.

Тигхи ощутил, как Ати напрягся всем телом.

– Никогда! – возразил он. – Они не смогут сделать это. Армия… Не знаю, – произнес он растерянно. – Может быть, Папа увел армию в Сетчатый Лес. Может, они хотят устроить Отре засаду, когда те попытаются пройти через Сетчатый Лес.

Оба друга замолчали. Наконец Тигхи снова заговорил:

– Ати?

– Да.

– Ты слышал голос?

– Какой голос? Сейчас? Да ведь нет никакого другого голоса, кроме твоего.

– Когда серебристый калабаш летел по небу, – произнес Тигхи, и при воспоминании об этом по его телу пробежала дрожь, – я услышал голос. Громкий голос.

– Шел бой, и вокруг все грохотало, – сказал Ати и зевнул.

– Мне показалось, что этот голос произносил мое имя.

Ати фыркнул:

– Я слышал сильный рокот, но он шел от взрывов. Вот и все. Тебе скорее всего почудилось.

Оба юноши опять погрузились в молчание. В тишине вокруг слышны были обычные лесные шорохи, но и они вскоре затихли.

– Ати? – позвал Тигхи. – Ати? Как ты думаешь, что там, за Великой Дверью, которую охраняют Отре?

Однако Ати уже спал.

Глава 3

Рассветный шторм разбудил всех за исключением Мулваине, который по-прежнему находился в бессознательном состоянии. Они продолжали лежать, тесно прижавшись друг к другу, пока в небе не прояснилось и сквозь сучья не пролился первый нежный утренний свет. Равилре и Пелис встали и вдвоем отправились на поиски пищи. После их ухода Ати изобразил на своем лице глупую улыбку.

– Они спрячутся где-нибудь в расщелине и будут заниматься любовью. Я уверен, – рассмеялся он.

Все тело Тигхи ныло, а ноги онемели до того, что он едва мог пошевелить ими, зато острая боль в паху притупилась. Тигхи встал и, ступая враскорячку, подошел к Мулваине.

– Ати, – обратился он к приятелю, – принеси мне немного листьев с росой.