Стена

Однако постоять за себя самому Тигхи никак не удавалось. Почти каждую ночь он беззвучно плакал, завернувшись в одеяло. Другим парням, похоже, доставляло особое удовольствие доводить его до слез. Однако бывали дни, когда эти же парни если и не проявляли трогательную заботу, то, во всяком случае, относились к Тигхи вполне терпимо, и это было очень странно и непостижимо для юноши. Обычно такое случалось, когда объектом насмешек и издевательств становился Ати. Как-то утром, когда Уолдо вышел из казармы и курсанты платона должны были убирать постели и готовиться к завтраку, трое парней напали на Ати. Несмотря на отчаянное сопротивление, они повалили юношу на пол и размазали по его лицу что-то липкое, пытаясь запихнуть это ему в рот.

– Жри! Жри! – приговаривали они.

Эта сцена не оставила безучастным никого. Все, даже девушки, собрались вокруг, возбужденно переговариваясь и посмеиваясь. Мулваине обнял Тигхи за плечи.

– Видишь, как мы ненавидим нижнестенщиков, тех, кто родом из низин Империи? – сказал он, усмехнувшись.

И внезапно Тигхи догадался. К горлу подступила тошнота. Лицо Ати было измазано человеческим калом. Должно быть, ночью кто-то опорожнил свой желудок на кусок грязной тряпки, и теперь они пытались заставить Ати съесть эту гадость.

– Дерьмо падает вниз по стене! – промурлыкал кто-то нараспев.

– Отведай-ка это блюдо, приятель! Какая вкуснотища, верно! – добавил другой курсант.

Эти издевательства, казалось, доставляли всем, кроме, разумеется, самого Ати, огромное удовольствие. Ати сопротивлялся изо всех сил, рыча сквозь стиснутые зубы. Тигхи было противно даже думать об этом, не говоря уже о том, чтобы видеть подобную мерзость своими глазами. Жестокость этих людей по отношению к тому, кто был им гораздо ближе, чем Тигхи, заставила его содрогнуться. И вместе с тем юноша испытывал странное возбуждение. Он смеялся точно так же, как и другие, ухмыляясь и жестикулируя над телами, копошащимися на полу. Он поступал нехорошо, и его не покидало чувство стыда, однако Тигхи ничего не мог поделать с собой.

А затем вся вакханалия прекратилась так же внезапно, как и началась. Все курсанты вмиг разбежались к своим матрацам и принялись как ни в чем не бывало складывать одеяла, причесываться и приводить в порядок одежду. Парней, издевавшихся над Ати, можно было определить без труда: они вытирали свои руки об пол и о штаны. Сам Ати стоял посреди помещения, и, несмотря на скудный свет, Тигхи и остальные видели следы кала на его лице. Всем своим видом он выражал страдание: поникшие плечи, отвисшая челюсть.

– Ати! – рявкнул Уолдо, который уже успел вернуться в казарму. – Что с тобой? Хочешь, чтобы я побил тебя?

– Виноват, командир, – ответил Ати.

Тигхи вдруг понял, что тот готов вот-вот разрыдаться.

– Всем выйти! – скомандовал Уолдо. – Носить камни. – Он посмотрел на Ати. – Отвратительно! Отвратительно! Мы позаботимся о том, чтобы Ати научился следить за собой.

После этого все вышли наружу и стали таскать камни. Кое-кто ухмылялся, прищурив глаза в утреннем свете, однако у Тигхи было подавленное настроение, и он хотел как можно скорее забыть о случившемся. Когда Ати вышел наконец из казармы и присоединился к курсантам, выполнявшим упражнения, его лицо было уже чистым, но на щеке красовался огромный синяк.

Тигхи упражнялся и упражнялся в клетке, пока все движения не въелись в его плоть и кровь, не стали его второй натурой, а мозоли на спине не лопнули и не засохли и кожа в этих местах не затвердела. Затем, однажды утром, когда Тигхи наблюдал за тем, как парни и девушки забирались в свои змеи и готовились к практическим занятиям, Уолдо схватил его за плечо и встряхнул.

– Сегодня ты полетишь, – сказал он.

Вот и все. Как просто.

Ему дали змей, настоящий змей: деревянный крест с деревянными перекладинами, в форме слезинки, высотой с Тигхи и шириной в половину его роста. Рама была обтянута чем-то вроде кожи, однако кожи более тонкой, гибкой и прочной, чем любая шкура, какую Тигхи когда-либо видел.

Перед полетом курсанты собирали свои змеи; выставляли траверсы в главную балку и соединяли раму поперечинами и обтягивали ее кожей. Тигхи проделывал это много раз, сделал и теперь. Каждый парень или девушка занимались сборкой своего аппарата, сидя на земле, подобрав под себя ноги. Так было удобнее. Такую же позу принял и Тигхи. Все операции он выполнял в строгой последовательности, как его учил Уолдо.

После сборки змеи прислоняли к стене, чтобы кожа высохла на солнце и натянулась. В ожидании, пока это произойдет, курсанты платона выполняли ряд упражнений для выработки точности движений. Разрабатывались суставы, которые начинали действовать как шарнирные соединения, а мускулы приобретали необходимую эластичность. Именно эти упражнения отрабатывали курсанты платона, когда Тигхи в сопровождении Ати впервые появился здесь.