Стена Бурь

– Господин, вы, как вижу, человек сильных страстей и строгой морали. Позвольте заверить вас: я хорошо знаю присутствующего здесь Тино. Не сомневаюсь, что у него и в мыслях не было оскорбить императора Рагина. Более того, прежде чем стать сказителем, он сражался на его стороне в войне между Хризантемой и Одуванчиком в Хаане, в ту пору, когда император был еще королем Дасу.

Жена трактирщика заискивающе улыбнулась.

– Позвольте презентовать вам за счет заведения флягу сливового вина? Если вы с Тино выпьете вместе, то, я уверена, позабудете об этом маленьком недоразумении.

– С чего это ты решила, что я стану пить с ним? – спросил Тино, презрительно взметнув рукава в сторону Шрамолицего.

Остальные посетители таверны загудели, поддерживая сказителя:

– Сядь, безмозглый осел!

– Коли тебе не нравятся легенды, ступай прочь отсюда! Никто не заставляет тебя сидеть и слушать!

– Да я сам тебя вышвырну, если ты не заткнешься!

Шрамолицый улыбнулся, сунул руку за отворот куртки, под пляшущее ожерелье из волчьих зубов, и извлек оттуда металлическую табличку. Он помахал ею, показывая посетителям, а потом сунул под нос хозяйке заведения.

– Узнаешь это?

Женщина скосила глаза, чтобы рассмотреть получше. Табличка была размером с две ладони, и на ней были выгравированы две большие логограммы. Одна логограмма читалась как «видеть» – стилизованный глаз с исходящим из него лучом. А другая означала «далеко» и состояла из числа «тысяча», дополненного изображением извилистой тропы вокруг него.

– Так вы из… – пролепетала пораженная кабатчица. – Вы от… э-э-э…

Человек со шрамом убрал табличку. Холодная, злая ухмылка на его лице стала шире, когда он обвел глазами помещение, проверяя, осмелится ли кто выдержать этот его взгляд.

– Все правильно, – подтвердил он. – Я служу герцогу Рину Коде, имперскому секретарю предусмотрительности.

Гомон среди посетителей моментально стих, и даже Тино утратил независимый вид. Шрамолицый походил скорее на разбойника с большой дороги, чем на правительственного чиновника, но всем было прекрасно известно, что герцог Кода, глава шпионской сети императора Рагина, привлекает к сотрудничеству представителей самых криминальных слоев общества Дара. Так что он вполне мог воспользоваться услугами этого типа. Хотя никому в таверне не приходилось слышать, чтобы какого-нибудь сказителя привлекли к ответу за приукрашенные легенды о Гегемоне, в обязанности Коды входил поиск предателей и недовольных среди бывшей знати, плетущей заговоры против государя. Никто не хотел рисковать, бросая вызов соглядатаям герцога.

– Постойте… – заикнулся было Фиро, но Тэра схватила брата за руку, стиснула ее под столом и медленно покачала головой.

Видя, как разом присмирели все присутствующие, Шрамолицый удовлетворенно кивнул, потом отодвинул в сторону владельцев заведения и направился к Тино.

– Изворотливые, неблагонадежные шуты вроде тебя – опаснее всех, – сказал он. – То, что ты некогда сражался за императора, еще не дает тебе права говорить что вздумается. По-хорошему, надо бы отвести тебя куда следует для дальнейшего допроса… – Тино в ужасе попятился. – Но я сегодня добрый. Если заплатишь штраф в двадцать пять серебряных монет и извинишься за свое поведение, то, может, я и ограничусь всего лишь предупреждением.

Сказитель заглянул в чашу для подношений на столе и повернулся к Шрамолицему. Потом принялся часто кланяться, словно цыпленок, клюющий зерна с земли.

– Господин «предусмотрительный», пожалуйста, войдите в мое положение! Это ведь сумма двухнедельного заработка даже при самом удачном раскладе. У меня дома престарелая матушка, которая больна и…

– Ну еще бы, – протянул Шрамолицый. – Ей придется ужасно трудно, если тебя арестуют, не так ли? Расследование по заведенному порядку может занять дни, а то и недели. Это ты понимаешь?

На лице Тино поочередно сменилось несколько выражений: гнева, унижения и, наконец, полного признания своего поражения, когда он сунул руку за отворот куртки, доставая кошель. Прочие посетители старательно отводили глаза, не осмеливаясь даже пискнуть.

– А вы, остальные, не думайте, что отделаетесь просто так, – продолжил Шрамолицый. – Я слышал, как многие из вас хлопали, когда этот нечестивец высказывал затаенную критику императора в своей полной лжи легенде. Каждый из вас заплатит штраф в одну серебряную монету как сообщник преступника.

Мужчины и женщины в таверне разом погрустнели, но некоторые уже со вздохом полезли за деньгами.

– А ну прекратите!

Шрамолицый завертел головой, ища, от кого исходит этот голос: звучный, резкий и нисколько не искаженный страхом. В темном углу харчевни поднялась какая-то фигура. Человек направился к освещенному очагом месту, неровный ритм прихрамывающей походки дополнялся бодрым стаккато прогулочной трости.