Стена глаз

— Нет! — Тамура отрицательно помотал головой. — Как я там ни старался, никто из корейцев не знал об этом. Да и люди, связанные с организацией «Гэнъёсё», тоже.

— А он действительно кореец?

— Я думаю, похоже на то, — сказал Тамура. — Фунэдзака Хидэаки лет сорок семь — сорок восемь. Если он принял японское имя года в двадцать два — двадцать три, то, значит, это было двадцать пять лет назад. Тогда шла война, так что установить это теперь трудно.

— Но его противники из числа правых хорошо знают его происхождение.

— Рыбак рыбака видит издалека. Слушай, есть одно обстоятельство, которое говорит в пользу того, что он кореец.

— Какое же?

— Я имею в виду его анкетные данные. Ведь о его биографии совершенно ничего не известно. Ни где он родился, ни где рос, ни какую школу окончил. И сам Фунэдзака не очень-то словоохотлив. Боюсь, что и документов-то нет никаких. На фоне такой таинственности версия о его корейском происхождении начинает звучать.

«Кореец ли всё-таки Фунэдзака Хидэаки?» — подумал Тацуо.

— Да, — спохватился Тацуо, — думаю, об этом знает хозяйка «Красной луны», она ведь его любовница.

— Однако, — огорчённо сказал Тамура, — оказывается, Умэи Дзюнко не находится с Фунэдзака в столь близких отношениях. Конечно, что-то там есть, но Фунэдзака такой мужчина, который близко к себе женщин не подпускает. Ну, может, давал ей немного денег на содержание заведения или устроил там к ней бармена. Сам Фунэдзака её в свой «замок» не пускал, но Дзюнко вполне довольна любовными отношениями и тем, что он ей подкидывает денег. По правде говоря, мы выяснили, что среди посетителей у хозяйки есть любовник. У нас было о ней неправильное представление. Мы ведь думали, что красивая женщина, которая появилась у Фунэдзака в гостинице в Исэ, — это хозяйка. Так вот, это не так. Она в то время совсем не отлучалась из Токио.

Тацуо знал, кто был тогда у Фунэдзака, но ему всё больше и больше не хотелось говорить об этом Тамура.

— У Фунэдзака нет жены. Нет родителей, братьев и сестёр. Он совсем один. Поневоле начинаешь склоняться к версии о его корейском происхождении.

— Однако, — прервал его Тацуо, — а что ростовщик Ямасуги? Не знает ли он, откуда Фунэдзака родом?

— Проверкой Ямасуги занимается другой парень, — ответил Тамура. — Ямасуги знаменит тем, что ссужает деньги под высокие проценты. Вряд ли Фунэдзака ему открылся, их связывают чисто денежные отношения. Да Ямасуги и незачем это знать. Ему достаточно своих профессиональных интересов.

— Ну а тот депутат парламента? Как там его звали… в общем, приятель Фунэдзака. Тот, чью визитную карточку использовали мошенники, когда завладели тридцатью миллионами иен, принадлежавшими нашей фирме. Когда мы с тобой вдвоём встречались с ним, он ещё здорово рассердился.

— А-а, Ивао Тэрусукэ. Сомневаюсь, что он знает. Он, наверно, только получил от Фунэдзака деньги, — сказал Тамура, но вдруг его осенило: — Слушай, а ведь Ивао избран в парламент от этой префектуры.

— Да, кажется, от префектуры Нагано.

Но в тот момент Тацуо пропустил это мимо ушей.

— Слушай, Хакидзаки. Я ведь приехал сюда не прямо из Токио. По правде говоря, вернувшись с Кюсю, я сразу же отправился в Кисо-Фукусима. А здесь оказался уже на обратном пути.

Всякий раз, когда Тамура начинало охватывать воодушевление, его маленькие глазки широко раскрывались.

— Так ты ездил выяснить насчёт адвоката Сэнума?

— Да. О том, что труп Сэнума найден в горах Кисо, я узнал на Кюсю. Меня это поразило. Умер от голода?!

— А ты в этом разобрался?

— Хм. Тут что-то не так. Говорят, четверо или пятеро парней отвели его в горы и бросили. Странно. Он якобы скитался в горах, пока не умер с голоду. В самом деле, чем больше тут узнаёшь, тем больше возникает вопросов. У адвоката Сэнума не было опыта лазания по горам. При сильном тумане он легко мог попасть в болото и уже не выйти из него. А про тайфун я и не говорю. Но все эти опасности его обошли, и он почему-то умер от голода, так и не сумев выйти к человеческому жилью. Немного странно.

— И ты удостоверился в этом, съездив в Фукусима?

— Я встретился с врачом, который проводил вскрытие тела адвоката Сэнума. Смерть от голода наступила неожиданно быстро. Сказались те обстоятельства, которые ускоряют её наступление: психический шок, утомление, низкая температура воздуха, ночь под проливным дождём. Есть ещё одно странное обстоятельство: на затылке трупа обнаружена рваная рана глубиной пять миллиметров. Вскрытие показало, что подкожного кровоизлияния здесь не произошло. Это тоже немного странно.

— Что ты имеешь в виду?

— При такой рваной ране обычно возникает кровотечение. Если человек жив.

— Если жив?

— Короче, если в организме происходят жизненные процессы…

— Вот оно что!

— Если человек жив, кровотечение будет. Если рана нанесена после смерти, то нет.

— Значит, ты думаешь, Сэнума свалился со скалы после смерти?

— Мертвец не может свалиться. Я думаю, его сбросили.

— Подожди. Иначе говоря, шайка, притащившая адвоката в горы, удостоверилась, что он умер от голода, и сбросила его?